Чистая правда
Шрифт:
– Что будем делать? Я не могу здесь спрятаться.
Джош не сводил взгляда с зеркала, одновременно пряча пистолет под сиденье.
– Да, теперь он может в любую секунду включить сирену, и нам конец. Ложись на пол и натяни сверху брезент, Руфус. Давай, прямо сейчас!
Джош надвинул бейсболку так низко, что остались видны лишь седые виски, выпятил подбородок и приподнял нижнюю губу, чтобы создалось впечатление, будто у него нет зубов. Затем он вытащил из отделения для перчаток жвачку и засунул ее в рот так, чтобы раздулась щека, и ссутулился. Потом опустил стекло, высунул руку
Джош остался ждать в грузовике. Позволь парням в синем подойти и не делай резких движений. Он поморщился, когда свет фар патрульной машины ударил в зеркало заднего вида. Полицейская тактика состояла в том, чтобы дезориентировать человека, это Джош хорошо знал. Он услышал, что по гравию зашуршали ботинки, и представил, как полицейский приближается к грузовику, положив руку на рукоять пистолета, не отрывая глаз от двери.
В прошлом полиция трижды останавливала Джоша; он слышал, как звенит разбитое стекло, когда дубинка опускается на заднюю фару, а потом его штрафовали за неисправность. Они делали это для того, чтобы вывести его из себя, в надежде, что он выкинет что-нибудь – тогда ему можно будет впаять тюремный срок. Однако у них ни разу не получилось. Да, сэр, нет сэр, мистер полицейский, сэр, – даже если ему ужасно хотелось избить копа до полусмерти.
К счастью, они ни разу не подбрасывали ему в машину наркотики, чтобы обвинить в распространении. У него имелось несколько приятелей, которые отбывали срок за такое вот дерьмо.
– Сражайся с этим, – всегда говорила его бывшая жена Луиза.
– С чем сражаться? – резко отвечал он. – С тем же успехом можно сражаться с Богом за все то хорошее, что он со мной сделал.
Когда шаги смолкли, Джош выглянул в окно.
Полицейский посмотрел на него, и он понял, что тот латиноамериканец.
– В чем дело, сэр? – спросил полицейский.
Продолжая жевать резинку, Джош невнятно проговорил:
– Хотса до Луззаны. – И показал на дорогу. – Туды?
Удивленный полицейский скрестил руки на груди.
– Куда тебе нужно, повтори?
– Луззана. Бат’Руж.
– Батон-Руж, Луизиана! – Полицейский рассмеялся. – Тебе предстоит долгий путь.
Джош почесал в затылке и огляделся по сторонам.
– Тама мои детишки, давно не видели свово папку.
Выражение лица полицейского стало серьезным.
– Ладно.
– Парень сказывал, что я доеду по энтой дороге.
– Ну, не совсем так.
– Ха, а вы знаете, как туды ехать?
– Да, ты можешь следовать за мной, но я не могу довезти тебя до самого конца.
Джош посмотрел на полицейского.
– Мои детишки хорошие. Они хочут видать свово папку. Вы мне помочь?
– Ладно, вот что я скажу: мы рядом со съездом, на который тебе нужно свернуть, чтобы добраться до Луизианы. Поедешь за мной, ну а дальше уже сам. Потом остановишься и спросишь. Как тебе такой вариант?
– Лады, – сказал Джош, прикоснувшись к козырьку
Полицейский уже собрался вернуться к своей машине, но в последний момент посмотрел на фургон, посветил в боковое окно и увидел там несколько ящиков.
– Сэр, вы не возражаете, если я осмотрю кузов?
Лицо Джоша не дрогнуло, однако рука переместилась к передней части сиденья, где он спрятал пистолет.
– Черт возьми, нет.
Полицейский подошел к задней части фургона, приподнял стеклянную дверцу и увидел стену из ящиков. За ней скорчился накрытый брезентом Руфус.
– Что у вас здесь, сэр? – крикнул полицейский.
– Еда, – крикнул в ответ Джош, высунувшись в окно.
Полицейский открыл один ящик, потряс банку с супом, вскрыл коробку с крекерами, а потом закрыл дверцу и подошел к кабине.
– Там много еды. Поездка будет не настолько долгой.
– Спросил, чаво хотса детишкам. Они сказали, еды.
Полицейский заморгал.
– Ну, тогда вы молодец. Хорошо поступаете.
– А у вас детишки есть?
– Двое.
– Хорошо.
– Удачной поездки, – сказал полицейский и зашагал к своей машине.
Джош выехал на дорогу вслед за патрульной машиной.
В окне появился Руфус.
– С меня стекла целая река пота.
Джош улыбнулся.
– Ты должен все воспринимать спокойнее. Если ведешь себя как задира, они сразу надевают на тебя наручники. Если ведешь себя слишком вежливо, решают, что ты пытаешься их надуть. А если ты старый и глупый, им на тебя плевать.
– И все же мы едва не попались, Джош.
– Мы получили передышку благодаря мексу. Они очень серьезно относятся к семье и детям. Ты начинаешь вешать им лапшу на уши, и они сразу относятся к тебе по-хорошему. А если б он оказался белым, у нас возникла бы серьезная проблема. После того как он принял решение осмотреть фургон, белый не успокоился бы, пока не добрался бы до твоей задницы. Черный мог бы дать мне послабление, но тут никогда нельзя знать заранее. Иногда, надев форму, они начинают вести себя как белые.
Руфус недовольно посмотрел на брата.
– Но хуже всех азиаты, – продолжал Джош. – Им даже слова нельзя сказать. Они будут просто стоять и смотреть на тебя, ничего не слушая, а потом сделают то, что посчитают нужным. Возможно, сразу стоит стрелять, прежде чем тебе надерут задницу при помощи кунг-фу… Да, нам очень повезло, что мы встретились с офицером Педро. – Джош выплюнул жвачку в окно.
– Ты всех разложил по полочкам, – сердито сказал Руфус.
– Тебя что-то беспокоит? – взглянув на него, спросил Джош.
– Может быть.
– Ну, ты можешь жить свою жизнь так, как хочешь, а я живу свою, как хочу я. И мы посмотрим, кто добьется больше. Я знаю, что тебе нелегко пришлось за решеткой, но и на свободе далеко не пикник. Я создал свою маленькую тюрьму прямо здесь. И никто не объявлял мне приговор.
– Господь создал всех нас, Джош. Мы его дети. И делить нас неправильно. Я видел, как белых парней избивали в тюрьме. Зло приходит в разных формах и имеет множество цветов. Так говорит Библия. Я никого не стану судить, пусть каждый судит себя сам. Есть только один способ сделать это.