Чистый углерод. Алмазный спецназ-2
Шрифт:
В реальной действительности Мазур своими глазами видел эти аппараты легче воздуха лишь дважды, и то на значительном расстоянии. А сейчас самый натуральный воздушный шар располагался чуть ли не в двух шагах от него: приличных размеров баллон незатейливой раскраски (синие и красные вертикальные секторы, словно дольки апельсина), немаленькая корзина, кажется, сплетенная из прутьев…
Вот только он не реял гордо, подобно пресловутому буревестнику, не висел в воздухе — лежал на земле и выглядел наполовину сдувшимся. Что-то с ним было не так — какая-то авария? Определенно.
Была у Мазура мечта,
Скорее всего из-за того, что мечта была третьестепенная, ее никак не удавалось претворить в жизнь. При советской власти воздушные шары можно было пересчитать по пальцам, а те, что имелись (главным образом у прибалтов, получивших чуточку больше «степеней свободы», как этакая магазинная витрина, где имеется немало муляжей забытых деликатесов, в магазине давным-давно не продававшихся), сторонних пассажиров не катали. Потом шаров появилось множество, и покататься стало легче легкого, были б деньги. У Мазура с некоторых пор денег хватало, чтобы не только покататься, но и купить — но все никак не удавалось выкроить время, несколько раз почти собрался, но вечно что-то мешало…
Он вылез, обошел машину со стороны капота. Воздухоплаватели подбежали к нему так, словно боялись, что он прыгнет в машину и умчится прочь. Черный парень, судя по всему, ньерале (черная футболка с белым изображением воздушного шара), и светловолосая, довольно красивая девушка (серые глаза, прическа под позабытую Мирей Матье, красная футболка с таким же воздушным шаром). По первым впечатлениям — мирные, приличные ребята, и наверняка небедные, воздушный шар — под всеми широтами игрушка недешевая.
— Сеньор, вы говорите по-английски? — сверкнул великолепными зубами черный парень.
— И даже пишу почти без ошибок, — сказал Мазур.
— А вот верите ли вы в чудеса?
Не самый распространенный вопрос, какого можно ожидать в такой ситуации… Однако задан вполне вежливо — а на сумасшедшего парень не похож что-то.
— Как вам сказать… — пожал плечами Мазур. — Иногда. Случаются порой…
— Вот и я так же сформулировал бы, — у него была гладкая речь образованного человека. — В данных обстоятельствах чудом будет, если вы разбираетесь в компрессорах… Понимаете, у нас вышел из строя компрессор, подающий газ в баллон, мы не можем взлететь… — он смотрел на Мазура с яростной надеждой. — Мы остановили уже человек десять, но они только таращили глаза, почти все даже не знали, что это такое — компрессор… — на его лице отразилось нешуточное опасение, что и Мазур может тоже этого не знать.
— Как вам сказать… — осторожно ответил Мазур. — В некоторых, но далеко не во всех…
В чем он разбирался отлично — так это в компрессорах, заряжающих дыхательной смесью баллоны аквалангов. Несколько раз приходилось уходить на «ныряльные» задания именно с ними, так что его давным-давно, как и остальных,
— Далеко не во всех, — повторил он. — С компрессорами для воздушных шаров мне как-то сталкиваться не приходилось…
Парень уставился на него с надеждой, а девушка — прямо-таки умоляюще.
— Сеньор, может быть, вы все же посмотрите? — попросил парень. — Я сам в них совершенно не разбираюсь, а Николь — тем более, но мне кажется, что многие компрессоры должны быть похожи друг на друга, хотя и служат разным целям…
Мазур точно не знал, но, если подумать, свой резон в этом был. Компрессор для подачи кислорода и компрессор для подачи газа по принципу действия вряд ли отличаются, а значит, могут оказаться и схожими по устройству. Человек, который умеет починить двигатель машины определенной марки, справится и с другой…
— Сеньор, мы вам заплатили бы, сколько скажете, у нас есть деньги…
Мазур усмехнулся:
— Ну, не настолько скверно у меня идут дела, чтобы пришлось подрабатывать ремонтом компрессоров… Но предупреждаю честно: в ваших не разбираюсь совершенно, так что могу примитивно доломать…
— Ну, вряд ли, — убежденно сказал парень. — В крайнем случае, разберете — и, если даже ничего не поймете, сможете собрать, как было. Логично?
— Логично, — согласился Мазур. — Давайте посмотрим…
— Сеньор, будь я верующим, я бы за вас молился… — парень протянул руку. — Патрис Ниамеле, инженер.
— Николь Лоран, — сказала девушка, подавая узенькую ладонь. — Секретарша.
Секунду подумав, Мазур тоже представился:
— Роберт Шелтон, инспектор Лесного корпуса.
А почему бы не представиться именно так, если в кармане лежит удостоверение, где написано все то же самое, и фотография имеется:
— А вы по какой специальности инженер, Патрис? — спросил Мазур.
— В том-то и беда, что компьютерщик, — сказал Патрис. — Во всем, что касается компьютеров, разберусь с завязанными глазами, но тут… Узкая специализация. Бич нашего века. Это в девятнадцатом столетии инженер был универсалом, способным смастерить что угодно и починить что угодно. Как Сайрес Смит у Жюль Верна. Вы читали «Таинственный остров»?
— Сто лет назад, честно говоря, — сказал Мазур чистую правду. — Но суть помню. В самом деле, эта узкая специализация… Пойдемте?
Он тщательно запер машину (вот центральный замок там работал как раз хорошо), и они двинулись к шару.
— Путешествуете в отпуске? — спросил Мазур ради поддержания светской беседы.
— Не совсем, — охотно ответил Патрис! — Очередной марафон Клуба Монгольфье… слышали про такой?
— Как-то не приходилось, — сказал Мазур осторожно. — Никогда не интересовался воздушными шарами.
Ситуация — словно в классическом романе Богомолова, где немецкий диверсант, косящий под советского офицера, замялся с ответом на вопрос, знал ли он в госпитале, где, согласно поддельным документам, лечился, повариху Лизавету? Та же ситуация. Ответишь, что не знаешь — а повариха Лизавета окажется местной знаменитостью, которую не знать просто невозможно. Но, в конце концов, он здесь прожил несколько недель, местные газеты пролистывал регулярно и ни о каких таких воздушных марафонах что-то не читал… А потому сказал: