Читая Маркса...

Нечкина Милица Васильевна

Выяснено происхождение прибавочной стоимости, раскрыта грабительская суть заработной платы при капитализме, и в главе о рабочем дне, поясняя вопрос об эксплуатации детей, Маркс опять прибегает к Шекспиру. Пролетариат протестовал против эксплуататорского «закона», на основании которого 8 – 13-летние дети работали, надрываясь, наравне со взрослыми рабочими. «Но „Капитал“ отвечал:

На голову мою мои поступки Пусть падают. Я требую суда Законного – я требую уплаты По векселю» [173] .

173

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 296.

Это слова Шейлока в «Венецианском купце» Шекспира. Купец Шейлок в случае неуплаты

ему долга Антонио мог, как известно, вырезать из груди Антонио фунт мяса. Слова, приведенные Марксом, Шейлок говорит в ответ на напоминание судьи Порции о том, что заимодавец как человек должен быть милостивым.

Порция: Я говорю все это для того, Чтоб чем-нибудь смягчить твой иск законный; Но если ты настаиваешь в нем, То строгий суд Венеции обязан Постановить решенье над купцом. Шейлок: На голову мою мои поступки Пусть падают. Я требую суда Законного, – я требую уплаты По векселю [174] .

174

Шекспир. Венецианский купец (действие 4-е, сцена I). – В кн.: Шекспир. Полн. собр. соч. / Под ред. С.А. Венгерова; пер. П.И. Вейнберга. СПб., 1902, т. 1, с. 471.

Дальше в напряженной сцене суда, когда судьи убедились, что на Шейлока ничто не действует, Порция, переодетая судьей, изрекает приговор:

Порция: Да будет По-вашему. Приготовляйте грудь Его ножу. Шейлок: О, юноша прекрасный, О, судия правдивый! Порция: Потому, Что дух и текст закона совершенно Согласны с тем взысканием, что здесь, В сем векселе, означено так ясно. Шейлок: Так, точно так. О мудрый судия, Правдивейший! На сколько же ты старше, Чем кажешься! Порция (к Антонио): Итак, раскройте грудь! Шейлок: Да, грудь его: так вексель говорит мой. Не правда ли, почтеннейший судья? Так сказано: как можно ближе к сердцу – Не так ли? [175]

175

Шекспир. Венецианский купец (действие 4-е, сцена I). – В кн.: Шекспир. Полн. собр. соч. / Под ред. С.А. Венгерова; пер. П.И. Вейнберга, т. 1, с. 472.

Маркс, продолжая речь об эксплуатации детей, вспоминает подчеркнутые в предыдущей цитате слова Шейлока. Маркс пишет: «Рысий глаз капитала открыл, что акт 1844 г. не разрешает пятичасовой работы в дообеденное время без перерыва для отдыха, продолжающегося, по крайней мере, 30 минут, но не предписывает ничего подобного относительно послеобеденной работы. Поэтому он потребовал и добился удовольствия заставлять восьмилетних детей-рабочих не только надрываться над работой, но и голодать непрерывно от 2 часов пополудни до 8 1/2 часов вечера!

„Да, грудь его; так сказано в расписке!“

Эта достойная Шейлока приверженность букве закона 1844 г., поскольку он регулирует труд детей, должна была, однако, просто подготовить открытый бунт против этого же самого закона…» [176] .

Другой любимый Марксом поэт – Гете – также бывает гостем «Капитала». Он фигурирует уже в первой главе, посвященной товару. Но любопытно, что в то время как у Шекспира Маркс берет яркий образ, у Гете он преимущественно пользуется философским обобщением, сжатым Гете в изречение-стих. Маркс критикует мелкобуржуазное стремление устранить недостатки формы товаров, не обладающих непосредственной обмениваемостью. Размалевывание этой филистерской утопии и составляет прудоновский социализм, который… не отличается даже оригинальностью, но лишь повторяет то, что гораздо раньше него и лучше него сказали Gray, Bray и др. Это не препятствует такой мудрости красоваться в известных кругах под именем «science» – «наука». Ни одна школа не носилась так со словом «наука», как прудоновская, потому что

176

Маркс

К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 297.

Wo Begriffe fehlen, Da stellt zur rechten Zeit ein Wort sich ein [177] .

Эти слова гетевского Фауста действительно метко характеризуют школу Прудона. Фауст фигурирует еще в главе о процессе обмена со своим восклицанием «Am Anfang war der That» [178] . В главе о так называемом первоначальном накоплении Маркс говорит, критикуя нападки Тьера на социализм: «Раз дело касается вопроса о собственности, священный долг повелевает поддерживать точку зрения детского букваря как единственно правильную для всех возрастов и всех ступеней развития» [179] . И ссылается далее на Гете: «Гете, раздраженный таким фиглярством, высмеивает его в следующей „катехизации“:

177

«Коль скоро недочет в понятиях случится, их можно словом заменить» (нем.) (Маркс К. Капитал, т. 1, с. 37; ср.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 78).

178

«Вначале было дело» (нем.) (Маркс К. Капитал, т. 1, с. 55; ср.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 96).

179

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 726.

Учитель: Подумай, дитя, откуда все эти блага. Сам по себе ты ничего не можешь получить.

Ребенок: Да, все я получил от папы.

Учитель: А папа, от кого получил папа?

Ребенок: От дедушки.

Учитель: Да нет же! От кого в таком случае получил дедушка?

Ребенок: Он взял все это».

Заметим, что та же цитата Гете встречается в одной из довольно ранних работ Энгельса «Немецкий социализм в стихах и прозе» [180] . В русском переводе дан стихотворный текст этого любопытного разговора, приведем его:

180

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 234.

Откуда у тебя, дитя, дары все эти? Ведь без источника нет ничего на свете. – Да что ж, я их от папы получил. – А папа от кого? – От дедушки. – Но дал их Кто же деду твоему? – Он взял их.

Исследуя превращение прибавочной стоимости в капитал, Маркс замечает: «В то время как классический капиталист клеймит индивидуальное потребление как грех против своей функции и как „воздержание“ от накопления, модернизированный капиталист уже в состоянии рассматривать накопление как „отречение“ от потребления. „Ах, две души живут в его груди, и обе не в ладах друг с другом!“» [181] . Последняя цитата взята опять-таки из «Фауста» Гете.

181

Там же, т. 23, с. 607, 807. В подлиннике: «in meiner Brust», т.е. «в моей груди».

Примеров использования Марксом мировой художественной литературы в «Капитале» можно привести очень много. Маркс использует «Дон-Кихота» Сервантеса, «Божественную комедию» Данте, Мольера, своего любимца Гейне, а из древних писателей, которых Маркс знал в оригиналах, – Софокла, Гомера, Эсхила, Горация [182] . Использует он и народное творчество: поговорки, легенды, например знаменитую легенду о крысолове, уведшем из города всех детей пением своей волшебной флейты [183] .

182

Там же; см. Указатель имен.

183

Там же, с. 707. Эта легенда подверглась художественной переработке отдельными поэтами.

Софокл, как и Шекспир, призван Марксом не только как литературный помощник, но и как свидетель своей эпохи. Его слова не только раскрывают, но и свидетельски поддерживают положение. «Деньги – сами товар, внешняя вещь, которая может стать частной собственностью всякого человека. Общественная сила становится таким образом частной силой частного лица. Античное общество поносит поэтому деньги как монету, на которую разменивается весь экономический и моральный уклад его жизни». К этому – свидетельство Софокла в «Антигоне»: