Чкалов
Шрифт:
— Просто удивительно, как дети чувствуют, что ты человек, а не черт с рогами, — говорил я Валерию, пытаясь вырвать девочку из его объятий. — Задушишь, окаянный.
Но Чкалов не обращал внимания на мои протесты, отправился с малышкой сначала на кухню, чтобы поздороваться с хозяйкой дома, а затем в кабинет, где увидел сценариста Дмитрия Львовича Тарасова.
— Что же ты не сказал… — глядя на меня укоризненно, прогудел Чкалов.
Я представил Валерию своего гостя, пояснив:
— Пытаемся
— Ну, Ягор, вижу, ты совсем пристрастился строчить.
— Ничего, Валериан, не сделаешь — обязывает положение.
— Конечно, раз член союза, — подначивал друг, играя с ребенком.
— А ты куда отправился?
— Я приехал с аэродрома, Ягор. У нас большие неприятности…
— Какой дьявол вас гонит — работаете в день отдыха?
— Время гонит, Ягор. Время! — Снова посуровев и отпустив ребенка на пол, Чкалов добавил: — Уже собрался вылетать, а на рулежке управление двигателем поломалось…
— Да что это вы на соплях делаете опытные машины?
Валерий взглянул на моего гостя, встал и спокойно сказал:
— Ничего ты не смыслишь, — и, проведя ладонью по горлу, добавил: — Вот как нужен на смену «И-16» новый «ястребок». Поэтому и торопимся.
Открыв выходную дверь, он сказал мне тихо:
— Зайди, поговорить нужно.
Когда я вошел в просторный кабинет Валерия, он уже сидел за столом, где лежала школьная географическая карта с двумя полушариями нашей планеты.
— Взгляни, Ягор! Вот Австралия, а вот Южный полюс, а это южная оконечность Южной Америки.
— Сто раз видел, — ответил я сердито, давая понять Валерию, чтобы он не темнил, а говорил, как всегда, прямо и самое главное.
— Да погляди ты, чертушка, — добродушно настаивал Чкалов.
— А ты что, забыл о нашем письме насчет новой машины?
— Новая машина сама собой. Это песня длинная. Нужно думать в расчете на «АНТ-25».
— Мы же прикидывали, — отвечал я Валерию.
— Нет, Ягор, нужны точные выкладки. Мне кажется, Иосиф Виссарионович согласится, — отрываясь от карты, уже с азартом говорил Чкалов.
— Вот Александр Васильевич появится, мы и посчитаем.
— А где он?
— Должен завтра приехать.
— Я хотел Сашу и тебя вместе с женами на Новый год увезти к себе, на Волгу.
— Ничего не получится, Валериан: для такой поездки нужна неделя свободного времени, а мы отпуск уже отгуляли. Лучше давай к нам на праздник. Ольгу Эразмовну Евгения Сергеевна вроде уговорила.
— Нет, Ягор! Лелик с ребятишками поедет со мной, в Василево. Матери обещал… — И с мягкой грустью добавил: — Никак вас, чертей, не затащу на родину.
— А когда отбываешь?
— Сделаю первый вылет на «И-180», а там закачусь.
Утром 15
Перекочевав в столовую, Валерий из окна заметил редких прохожих, спешивших по пустынному переулку. Клубы пара окутывали лица пешеходов, автомобили оставляли за собой целые тучи быстро тающих облаков. Значит, мороз стал крепче.
Валерий сделал короткую разминку, принял душ и, накинув халат, тихонько направился в кабинет, где лежала новая большая стопа писем и телеграмм из самых различных уголков страны.
«Секретарь его сиятельства депутата…» — улыбаясь, думал Чкалов о жене своей, тщательно следившей за перепиской мужа с избирателями и помогавшей ему вести ее организованно.
Промолвив про себя слова «его сиятельство», Валерий почему-то вспомнил, как ездил к Алексею Толстому на дачу, где у писателя по установившейся традиции содержался не то швейцар, не то дворецкий, солидный, высокий седоусый старик, в мундире, расшитом позолоченными галунами. Открывая парадную дверь, этот страж домашнего порядка громко объявлял: «Его сиятельство, депутат Верховного Совета, граф Алексей Николаевич Толстой изволит вас просить».
Это воспоминание всколыхнуло в душе много яркого и волнующего от встреч с выдающимся самобытным писателем, который стал его другом.
Увлекшись почтой, Чкалов не заметил, как поднялся весь дом. Ольга Эразмовна уже ласково шумела, приводя ребят в порядок. Вскоре Игорь вбежал в кабинет и повис на шее отца. Валерий, посадив сына на колени, прижал его к себе, поцеловал в щеку и продолжал читать письма.
— Видишь, Игорюха, сколько дел.
— А что пишут, папа?
— Вот одна гражданка просит построить Дворец пионеров.
— Он же построен… Мы с тобой были…
— Это у нас, в Москве. А пишут, чтобы в украинском селе, сынок. А вот мальчик пишет: просит устроить его в летную школу.
— И я хочу в летчики, — сказал Игорь.
— Ты учись, учись лучше. Станешь человеком. А потом уже летчиком.
— Человеком, а потом летчиком? — удивленно спросил сын, внимательно смотря отцу в глаза, пытаясь понять, шутит или серьезно говорит папа.
— Да, сынок. Так и есть. Если не станешь настоящим человеком — лучше не ходить в летчиках.
Вошла Ольга Эразмовна с Лерочкой и пригласила всех к столу. Валерий, взяв дочь на руки, укрыл ее своим халатом и вместе с ней сел завтракать.