Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Шрифт:
– Кто такие Кэт и Тереза?
– Кэт моя… Короче, мы с ней дружим. А Тереза… Тереза Орловски тоже товарищ по работе.
– Тереза Орловски? Странное имя.
– Это кликуха. Зовут ее Наташенькой.
– Какая она?
– Тебе понравится. У нее легкое дыхание.
– Легкое дыхание? Это интересно.
– Ты только не забудь ей напомнить про дыхание. Ей нравится, когда ее дыхание сравнивают с дыханием Ольги Мещерской.
– Кто такая Ольга Мещерская?
– Это у Бунина… – ответил я
Будь с Наташенькой, по-восточному, ласковым. Девушка она порхающая в небесах.
– Очень замечательно. Я буду элегантен как рояль.
… Тереза застенчиво протиснулась на заднее сиденье, Кэт на правах боевой подруги критически осматривала Хаджи.
– Бяша, тебя с утра Шкрет спрашивал. – доложилась Орловски.
– Прикрыли меня?
– Сказали, что ты в ЦСУ.
– А он что?
– Развонялся. Говорит, что ты распустился.
– Это я распустился? – я покачал голово?. – Жопа-стул совсем офигел. з?а Куда едем? – спросила Кэт.
– На Медео.
К коньяку Хаджи заказал помидорный салат и котлеты по-киевски.
– Мне нравится, как вы живете, – глядя на Орловски, сказал Хаджи.
– А как мы живем?
– Делаете, что хотите.
– Ой, да ну что ты, Хаджи! – всплеснула руками Тереза. – Знаешь, как заколебал нас Шкрет.
– Кто это?
– Да есть у нас один… Счетовод, а корчит из себя… Особенно достал он Бяшу. Куда ушел, почему не отпросился?
– А у меня в Ленинабаде просто, – поделился Хаджи. – Надо мне на несколько дней слинять – оставляю очки на столе. Начинают искать, а мои люди говорят: "Да вот же его очки… Хаджи Бабаевич куда-то вышел…".
– Ха-ха.
– Наташенька, у тебя глаза…
– Перестань, – Орловски потупила глаза.
– И это при том, что у Наташеньки было трудное детство, – вмешался я.
– Бяша, прекрати!
– У Наташи было трудное детство? – Хаджи заморгал глазами. – Не верю.
– Тем не менее это так, – я выставил руку вперед. – Наташа, пожалуйста, помолчи, когда старшие говорят. – Я разлил по рюмкам коньяк. – После седьмого класса Наташенька поехала в пионерлагерь…
– Та-ак. – Хаджи сосредоточился.
– …И как-то раз она наблюдала как лагерные мальчишки боролись за право ухаживать за ней.
– Бяша, прекрати!
– Ты смотри! – Хаджи не отводил глаз от Орловски.
– Ты, наверное, заметил, девушка она пытливая…
– Да-а…
– Ну вот она и подползла поближе посмотреть как там за нее идет борьба. Как раз в этот момент один из борцов лягнул ногой. Чисто рефлекторно…
– Та-ак…
– И попал ногой в левую грудь Наташеньки.
– Ты смотри! – Хаджи испуганно перевел глаза на грудь Терезы
Орловски.
– Да-а… – я не обращал внимания на протесты Орловски. – Потом у нее долго болела левая
– Что ты говоришь?!
– В результате…
– Что в результате?
– В результате Наташенька получила однобокое развитие.
– В чем это выразилось?
– В том, что днем и ночью Наташенька мечтает о сгущенке и сырокопченной колбаске.
– Бяша, тебе нельзя ни о чем рассказывать.
– У вас экспериментальная лаборатория. – восхитился Хаджи Бабаевич.
В ресторане кроме нас, четверых, никого. Девчонки были в открытых сарафанах, особенно мощно смотрелась Наташенька. Умеет подать себя
Тереза Орловски. Хаджи обещал быть элегантным как рояль -.он сдержал обещание. Хаджи глядел-глядел на подружек и не удержался от чистосердечного признания:
– Если бы я был вашим начальником, я бы вас обоих вые…ль!
Кэт расхохоталась, Тереза закатила глаза к потолку. .
Не прошло и трех дней, как Ситка вновь задурковал. Я вызвал спецбригаду скорой.
Ах, как годы летят…
Мы грустим, седину замечая…
Кэт, Тереза Орловски и я с утра играли в балду, когда в комнату зашел грустный Каспаков.
– Жаркен Каспакович, что случилось?
Каспаков махнул рукой, присел рядом.
– А-а… Был у Чокина… Старик грозится перевести в старшие научные сотрудники.
– Не расстраивайтесь.
– Бакин пристал еще.
Каиркен Момынжанович Бакин – начальник отдела кадров и спецработы. Человек неплохой, хоть и бывший майор-особист. Чокин поручил ему наблюдать за посещаемостью Каспакова, он и требует с
Жаркена бюллетень за недельный прогул.
Только день начался, но с утра уже достали Чокин, Бакин. Надо человеку поднять настроение.
– Жаркен Каспакович, плюньте на все. Пойдемте лучше с нами.
Каспаков усмехнулся:
– Куда?
Я посмотрел на Терезу Орловски. Она без слов поняла меня.
– Поехали ко мне.
– А муж?
– Он на работе.
– Ну что ж… – Каспаков поднял брови. – Поехали так поехали.
– Значит, так. – Я на ходу скорректировал план мероприятия.
–
Наташа, ты поезжай домой, приготовь все, мы пока прогуляемся. Через час подьедем.
– Хорошо.
К нашему приходу Тереза Орловски успела вымыть полы и насадить курицу на вертел. Наташина кухня кишит тараканами. Тереза разожгла огонь в духовке и они как полезли наружу! Орловски беспощадно убивала их тапком, а они лезли и лезли. Наташеньке за насекомых перед посторонними неудобно. Напрасно. Тараканы – признак достатка в доме.
На столе у нее все как полагается: картофель фри, салаты, коробка конфет; хлеб, нарезанный тонюсенькми ломтиками, лежал в, застеленной салфетками, соломенной хлебнице.