Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Шрифт:
Горбачев все-таки приехал в Казахстан: минуя Алма-Ату, прямиком залетел в Целиноград. На публике с Кунаевым обращался нехотя и небрежно, беседовал с народом через голову руководителя республики.
Димаш Ахмедович вида не подавал, как его задевает манкирование генсека и пытался время от времени встрясть в разговор. Горбачев
Кунаева насквозь не замечал.
…В конце 85-го выпала мне командировка в Швейцарию. Туда ехал я за опытом строительства селезащитных сооружений. Еще в Алма-Ате меня предупредили, чтобы в Москве я обязательно
Принял меня первый заместитель по отделу и сказал, что секретарь ЦК хотел бы лично со мной поговорить. Но сейчас его нет в
Москве. Вот на обратном пути из Швейцарии зайдете вновь, тогда он обязательно вас примет.
Вновь прилетев в Москву, теперь уже с другой стороны света, я так и не повстречался с Ельциным. Первый замзав только тогда раскрыл мне содержание несостоявшейся беседы с секретарем ЦК. Вас хотят пригласить инструктором в отдел ЦК КПСС. Как на это смотрите? Как смотрю? С семьей надо посоветоваться.
"Имейте в виду, – сказал на прощание замзав, – мы рассчитываем на вас.В Алма-Ате мы вас сами найдем".
На следующий после приезда в Алма-Ату день, позвонил мне секретарь ЦК Башмаков: "Приезжайте в ЦК". "Срочно?". "Да, срочно".
Через десять минут я в кабинете Башмакова. "Пошли. – сказал подымаясь секретарь ЦК.- Нас ждет Димаш Ахмедович".
Кунаев приподнялся из-за стола, поздоровался и предложил сесть.
– Мы подумали и решили поставить тебя председателм горсовета
Алма-Аты. К себе тебя просит Ельцин… Он мне звонил. Такие парни нам самим нужны. Что скажешь?
Я не сразу осознал услышанное и потому, чуть замешкавшись, ответил возбужденно, с пафосом.
– Спасибо за доверие. Надеюсь, не подведу".
Заманбек Нуркадилов. "Не только о себе".
Карашаш три дня как вернулась из Франции. Казахстанские активистки Общества советско-французской дружбы неделю гостили в
Париже по приглашению местных коммунисток.
– Ты знаешь, в Париже, как и у нас, полно оборванцев, пьяных… – рассказывала татешка. – В ресторанах орут, скандалят точно так же, как в Алма-Ате.
Франция-песня. Сплошное "ри-дер-я".
Если мухам оторвать крылья, они могут только ходить.
Переваливаясь. Бочком, бочком. Тем не менее мухи останутся мухами.
Они будут и дальше размножаться и также не давать спать по утрам, звать на собрания и субботники.
– Побывала я дома в гостях у нашей сопровождающей… Девочка с шестнадцати лет в Компартии… Муж, двое детей… Работает в казенном департаменте… Она рассказала, как сходила на панель…
Муж в курсе… Спокойно говорит, а как я себе еще смогу купить вечернее платье?
Какие женщины, такая и нация. Женщина прекрасна в грехе. Муж французской коммунистки умеет отключать воображение. Брак у них, как говорят политики и правоведы, видимо, и в самом деле, институт. В воспитании чувств французы
Почему я сдурел от прелюбодейства Кэт? Причина в одном, – я все время пытаюсь угнаться за счастливчиками и никак не могу за ними угнаться. Это не мое. Муха без крыльев никогда никого не догонит.
Кэт хоть и дура дурой, но она не виновата в том, что я такой. Она произвела пересортицу и выбрала свежак. Ей, как и всем, нужно только одно.
Теория теплового насоса применительно к моему случаю провалилась.
Ангелы ада
У входа в суд центровские мужики. Айкын, Хачан, Саня Карате,
Икошка, самый младший из Атиловых… Всего человек десять-одиннадцать. Позже подошли и другие. Среди них и Омир. Урана нет ни среди первых, ни среди вторых.
В вестибюле на лавочке Духан Атилов с женой. Натерпелся с детьми.
Кроме Еса, в Советском райсуде сегодня судят и старшего сына Ивана.
Мы пришли втроем. Мама, Бирлес и я. Обещал без опозданий подойти
Иоська Ким. С моей стороны Бирлес единственный свидетель.
Спрашивает, что ему говорить. Отвечаю: "То же, что и на следствии говорил". Чешет голову. Что же он говорил три месяца назад?
Из собравшихся беспокоят Икошка и Айкын. Нехорошо посматривает в мою сторону и Жумабаев. С остальными отношения раньше у меня были вась-вась. То раньше, сейчас как они настроены – не знаю.
Мама не дождалась Кима и зашла к судье.
– Дайте сыну охрану. – сказала она.
– У нас нет охраны для потерпевших. – Судья Федосова разговаривала с матушкой мягко. – Насчет охраны вы можете написать заявление в горотдел юстиции. – Она протянула маме образец заявления. – И очень просила бы вас, больше ко мне не заходить.
Сторона Атиловых может опротестовать приговор.
– Не бойтесь. – успокоила Федосову матушка. – Не опротестуют.
При виде меня Икошка отводит глаза. Про него, как и про Еса,
Пельмень тоже говорит: "Этот у них, ох, и дурной". При людях и ментах никто из них на меня не прыгнет. Но в центре в ближайшие месяцы лучше не появляться.
Невыгодно светил подсудимого Айкын. Он решил меня запугать и не соображал, что болельщиков Атилова судья тоже присекает. Менты завели в зал Еса, шпанюк закричал: "Здорово, брат!". Когда же я начал давать показания, Айкын стал что-то орать.
Федосова постучала карандашом по столу, пригрозила вывести публику из зала и объявила перерыв до завтра.
Санкция есовской статьи предусматривает наказание до 3,5 лет. С учетом судимости Есу могут дать не более 2-х лет. Если же адвокат докажет добровольную отдачу пиджака, то Атилова освободят.
Драмарецкая хороший адвокат. Не потому что знает свое дело, а потому что защищает Еса горячо, с волнением.
Отказываться от показаний на следствии нельзя. Посадить не посадят, но если начну вилять, дело рассыпется и Еса выпустят. Так не пойдет. Раз уж дошло до суда, то пусть посидит.