Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Шрифт:
– Жай соз… – Мама суетилась перед Сатыбалды. – Ничего он не говорил.
– Мне Нэлька все рассказала…Падла…Я тебя вые…!
Шеф внимательно смотрел на писателя. У Сатыбалды забегали глаза как у соратников товарища Сталина.
– Кой дейим! – Закричала матушка. – Ничего он не говорил!
– Еще как говорил. – С кухни подошла Нэля и взяла за руку матушку. – Мама, зачем вы этого… – Она показала глазами на
Сатыбалды. – везде за собой таскаете? Он вам нужен?
– Нужен! –
Папа наставлял нас: "Подальше от говна – меньше вонять будет".
Наставлял нас, а сам такое говно в дом приводил, что прямо "ужас шуматоха".
Если мы и должны быть благодарны судьбе за ошибки, то среди них есть и такие, которые в ошибки ни по какому разряду не зачислишь.
Младший брат Витьки Кондрата взял за привычку покрикивать на меня. Я злился, но сладить с Сашкой не мог. Он старше, крупнее и сильнее. Потом наши браться кенты и получалось, будто младший
Кондрат одергивает меня для моей же пользы.
У подъезда на скамейке Пельмень. Я присел рядом. Подошел Сашка
Кондрат.
Я рассказывал Пельменю о том, что произошло вчера ночью между мной и Валей.
"Мы лежали вместе…Она не сопротивлялась и я с ней делал все, кроме этого…Что со мной было…!". – Рассказывал я с чувством и вновь, словно во сне, переносился в минувшую ночь.
– Какое у нее тело…! Я упирался в нее и еще чуть-чуть и все было бы, но тут в комнату зашел…
– Иди врать! – зло крикнул Сашка Кондрат. Крикнул и отмахнулся.
Ему – то какое дело – вру я или нет.
– Не вру я…! – заорал я.
Мерзавец теперь еще и рот затыкает.
– Рассказывай дальше… – попросил Пельмень
– Ты слушай его больше! – еще пуще разозлился младший Кондрат.
–
Нагло врет…
Я тоже разозлился. Да кто он такой?!
– Сволочь ты! И все вы сволочи! Правильно, что твой брат сидит в тюрьме! Мало ему…
Я что-то еще говорил в том же духе и Сашка обмяк.
– Я, я… Это ты… – Искажаясь лицом, младший Кондрат судорожно глотал воздух и рыдал без слез.- Ты что…?
Невысказанная боль за брата проступила на преображенном страданиями лице Сашки. Вот он какой…младший Кондрат…Я то думал, что он обыкновенный дурак.
– Я скажу Нуртасу…Он тебе сделает за моего Витьку…Он язык твой поганый вырвет…- Сашка содрогался. Ему по прежнему не хватало воздуха.
В эти минуты я не до конца понимал, что натворил. Хотя, думаю, что если бы даже и понимал, то вряд ли бы пожалел о сказанном. Мне важно было поставить на место Сашку Кондрата. Так или иначе, но
Сашка меня сильно удивил.
Глава 8
Шеф профукал зимнюю сессию и вторично взял академический. Ранения головы позволяли сколь угодно долго
Джону аттестат.
Нелегко представить родственника за серьезным занятием. При том, что Шарбану в жизни интересовали только деньги, преподавала тетушка вечерникам астрономию и географию.
Муж Шарбану Казай тоже педагог и работал директором казахской школы-интерната. У Шарбанки с Казаем четверо детей – Талап, Серик,
Гульнара и Арыстан.
Ситка звал Шарбану Шарбанкой, Доктор нарек родную тетушку крысой.
Старшие сыновья Шарбану Талап с Сериком пацанята нормальные, Арыстан еще не слезал с горшка, но со временем именно ему суждено было превратиться в самого говнистого из всех моих двоюродных братьев.
Шарбану в Алма-Ате освоилась и быстро вошла во вкус городской жизни.
Через приятеля дяди Бори папа с мамой выхлопотали согым на зиму.
Лошадь была хорошая – казы в пять пальцев. Дядя Боря позвонил из
Москвы и повелел маме половину лошади отдать Шарбанке. Еще чего? С какой стати она будет делиться? Мама послала брата.
Дядя Боря обиделся на родителей. Шарбану при этом маме только раз заикнулась о мясе и тут же прикусила язык – мама пообещала ей вместо согыма устроить небольшой но навсегда "аузын жап". Шарбану пошла другим путем. Она звонила в Москву брату и жаловалась на старшую сестру.
"Чурук вчера мне говорит: "Стоим на Курмашке и Доктор вдруг нам -
"Тихо! Крыса идет!" Про кого, думаю, он звонит? А это ваша тетка, что из Павлодара приехала. Поглядел на нее и точно… тетка ваша глухо чем-то на крысу похожа". – Джон рассказывал, как Сашка Чурук стал свидетелем переименования Шарбану в крысу.
Шарбану не подозревала, что отныне в Алма-Ате она заимела оперативный псевдоним. Не подозревала до тех пор, пока Ситка не не проболтался: "Бек тебя называет крысой".
Шарбанка обиделась:
– Разве можно называть родную тетю крысой? Вот пойду к нему в школу и расскажу, как он себя ведет.
"Каждый из нас хорош только на своем месте". – говорила мама.
Говорила и мало когда (а может вообще никогда) просчитывала ближние и дальние последствия. По мнению матушки Шарбану довольно и того, что брат по доброте неисправимой вытащил ее из аульной глуши.
Словом, как говорил Витька Кондрат:
"Сделай умное лицо и молчи".
Поиск развлечений иногда приедается. Нэля опомнилась и задумалась. Что дальше? Совместное с Доктором будущее не сулило ничего хорошего. Брат запустил учебу и вообще не желал взрослеть.