Чм66 или миллион лет после затмения солнца
Шрифт:
…После обеда я сказал Зелинскому: "К тебе тут приезжали".
– Знаю. – коротко и неприязненно отмел меня филолог.
Ну, Бобикова! Деловой колбасе мало Алма-Аты. Болонка и здесь успела нафунить.
В летнем кинотеатре Дома творчества показывают "Разиню" с
Бурвилем. Сюжет плетется вокруг бриллианта "Юн-Кун-Кун".
"А прыщи у него не сошли?"
Вместе с прыщиками наряду, с окончательно утвердившейся импотенцией, наружу пробивалась и основная тема "Кентавра". Помимо высыпавших на лище прыщиков
Позагорав с два часа в Коктебеле, я обнаружил, что прыщи на спине разгладились и исчезли. На людях раздеваться можно, но это временно, на пару-тройку месяцев.
Помимо псориаза в "Кентавре" попутно затрагивается и тема
Сотворения мира
"Он сел за последнюю парту, позади прыщавого и лопоухого
Марка Янгермана. Но, едва усевшись, заметил, что через проход, в третьем ряду на последней парте, сидит Айрис Осгуд, полная красавица, медлительная и тяжеловесная, как телка. Зиммерман, пододвинувшись, шепотом и жестами попросил у нее листок из тетради.
Пухлая девушка поспешно вырвала листок из тетради, и директор, беря его, без стеснения заглянул за вырез ее свободной шелковой блузки.
…– Миллиардов, – сказал Колдуэлл. – Пять миллиардов лет.
Таков, как считает современная наука, возраст Вселенной. Возможно, он даже больше, но почти наверняка не меньше. А теперь, кто скажет мне, что такое миллиард?
…– А еще нам приходится иметь дело с миллиардами, когда речь идет о нашем национальном доходе, – сказал Колдуэлл. – В настоящее время мы должны самим себе около двухсот миллиардов долларов.
Примерно триста пятьдесят миллиардов нам стоила война с Гитлером. И еще на миллиарды считают звезды. Около ста миллиардов звезд насчитывается в нашей галактике, которая называется – как?
– Солнечная система? – подсказала Джуди.
– Млечный путь, – поправил ее Колдуэлл. – В Солнечной системе одна звезда – какая же?"
Джон Апдайк. "Кентавр". Роман.
Вообще-то Апдайка можно упрекнуть в жидковатости. Псориаз по сравнению с прыщавым Янгерманом, который противен всем, и больше всего самому себе, – семечки. Скорее всего, упрек напрасен потому, что может быть у Апдайка самого был псориаз, почему он и описывает только то, что познал на себе.
Так или иначе, но в 69-м у меня четко, без прикрас и излишеств, связалась тема личного "Кентавра".
Дома у Кайрата жена и четверо детей. Кроме стихов поэт пишет сказки для детей, переводит на казахский прозу. Человек он любознательный, его влекут новые места, новые впечатления. "Мечтаю поехать в далекую Бразилию!". – кричит он, сложив ладони рупором.
Накупавшись в Сердоликовой бухте, Кайрат, и я торопились на обед.
– Смотри…- Кайрат остановился. – Какая девушка.
Высокая девушка с соломенными, коротко
Мы спустились. У высокой, сложением русалки, девушки в руках маска для подводного плавания,
– Девушка, можно попросить маску поплавать? – Кайрат взял иницативу на себя.
Русалка молча протянула маску.
Девушка курила сигареты "Новость". Курево сближает. Я предложил ей "Столичных". Так же молча она взяла у меня сигарету.
"Неразговорчивая, но офигительная". – подумал я.
– Давно здесь?
– Вчера приехала.
– Откуда?
– Из Москвы.
– Как тебя зовут?
– Лена. – Русалка курила с отсутствующими глазами.
– Где-то учишься?
– В полиграфическом.
– На кого?
– На художника-оформителя.
Лена училась у входившего в моду Ильи Глазунова. Намерена и здесь немного поработать.
Из воды вылез Кайрат.
– С маской хорошо плавать. – Он вдохнул полной грудью воздух. Познакомились? Меня зовут Кайрат. А вас?
– Лена.
– Вы здесь одна?
– С мамой снимаем комнату.
– Приходите завтра к десяти на пирс. Пойдем в Восточную бухту.
Русалка молча тряхнула головвой. Приду.
…Кайрат ходил взад-вперед и нудил:
– Да не придет она… Зачем мы ей такие?
Это он верно заметил, только Лена приближалась к нам в большой соломенной шляпе и цветастом сарафане. Какая она все-таки мотыльная.
С ее ростом ей бы нас с Кайратом за ручки в детсад в самый раз водить.
Лена молча поздоровалась.
…Русалка пила из горлышка "Тырново" и говорила, что способна определить букет любого вина.
Мы брели по воде, отбрасывая в сторону бурые водоросли.
Мелководье кончилось. Бултых! Лена Светлова поплыла. Я остался на мелководье. Русалка приплыла обратно и спроосила:
– А ты что за мной не поплыл?
– Боюсь глубины.
– Боишься? – переспросила Светлова и приказала. – Тогда отнеси меня на берег.
– Я не подниму тебя.
– А ты не бойся меня уронить. Кругом вода и я легкая… Попробуй.
Может все дело в воде, а может Русалка и в самом деле легкая, но поднял я ее без усилий. Она мягкая, податливая. Обвила меня за шею руками и с притворным испугом задышала в ухо.
– Эй! Не торопись!
В бутылке еще оставалось вино. Мы пили, закусывали персиками, которые принесла с собой Светлова и болтали.
– Горький был сильный мужчина. – сказал Кайрат.
– Ну-ка расскажи… – Лена оживилась.- Откуда знаешь?
– Современники свидетельствуют.
– А-а… – И она повернулась ко мне. – А ты что?
– Что я? – Я не успел растеряться и ответил – Я не Максим Горький.
– Кто тебя знает… – Русалка хитро улыбнулась.- Может и Максим.
"Начинается, – подумал я – У них одно на уме".