Чокнутая будущая
Шрифт:
Меня тоже переболтыхнули, но я же не жаловалась.
Вела себя притихшей мышкой и вынашивала коварные планы.
У вас бывает, что какая-нибудь глупая идея прорастает во все ваше существо, не давая ни минуты покоя?
Мерки. Костюм. Антон.
А ведь я могла бы с таким же пылом мечтать о полетах в космос, например, и изменить этот мир.
Бабушка всегда говорила, что на мне хоть кол теши, если что-то приспичит.
Так вот.
Мне действительно приспичило.
Припекло
Дело оставалось за малым: отловить объект моего портновского рвения.
Антон ушел со всех радаров так радикально, что даже обычно нечуткий Алеша начал волноваться.
— Ты как знаешь, — говаривал он, услышав в трубке про то, что его брат занят, но когда-нибудь точно перезвонит, — а с малым что-то не то происходит. Может, он себе женщину завел?
Да нет, как раз изо всех сил старался не заводить.
Конечно, до бесконечности Антон прятаться от семьи не мог — не с Алешиной тягой к родственным посиделкам, но примерно месяц он продержался.
Я же дала ему достаточно времени, чтобы со мной примириться?
За месяц можно многое успеть, если как следует постараться.
Терпение мое было на исходе. Казалось, будто безжалостные охотники гонят лису на флажки.
Лиса — это я. И охотник — тоже я.
Да, именно так я себя и ощущала.
Рвущейся вперед и загнанной одновременно. Страх и азарт, злость из-за бессмысленности пряток и радость из-за них же.
Тебя тоже несет, мой милый.
Ты тоже боишься, мой предсказанный.
Не меня — отвергнуть женщину не так уж и сложно.
Ты боишься себя.
Чтобы понять, отчего Алешу так перебултыхало на гастролях, я отправилась в театр, где всегда все про всех знали.
Время от времени я помогала Розе Наумовне шить костюмы, когда было подходящее время и настроение.
Вот и сейчас костюмерша с радостью усадила меня расшивать снежинками платье ледяной королеве — театр начинал потихоньку готовиться к зиме и детским новогодним утренникам.
— А научите меня кроить на мужчин? — спросила я, орудуя иглой.
Было утро, и в театре царил покой. Из одной из гримерок раздавались голоса и смех — артисты прогоняли текст вечернего представления и трепались ни о чем.
Сцена тонула в темноте.
Я любила пустой театр еще сильнее, чем наполненный зрителями.
Это была магия другого рода — спящая, затаившаяся, но живая и мощная.
Работники сцены колотили какие-то декорации за стеной.
— Научу, детонька, — легко согласилась Роза Наумовна, — будет Алеша у нас ходить еще краше прежнего.
Ну да.
Кому мне еще шить, как не мужу.
Некому же больше.
— Что с ним случилось, что он вернулся таким расстроенным? —
Роза Наумовна на гастроли не ездила, но разве это могло ей помешать быть в курсе всего, что там происходило?
Она всплеснула руками.
— Ты не знаешь? В отзывах написали, что он слишком стар для дяди Вани. В интернете разразилась крупная дискуссия на эту тему, ужас просто. У Алеши даже сердце прихватило, ему Вешников валокордин капал.
— Стар для дяди Вани? — возмутилась я. — Они там с ума сошли, что ли? Персонажу Чехова сорок семь лет!
— Нынешние зрители избалованы красивыми и молодыми артистами, — вздохнула Роза Наумовна. — Привыкли к кукольным сериальным лицам, вот Алеше и досталось на пустом месте.
— Как несправедливо, — от обиды я даже укололась.
Слизнула капельку крови, глубоко задумавшись.
Как взбодрить стареющего мужа, павшего в пропасть переживаний из-за своего возраста?
«Пойдем вечером на свидание, — написала в итоге, — я надену что-то крайне неприличное».
Маленькое черное платье, твой выход.
Ничто так не омолаживает мужчину, как жена на двадцать пять лет младше.
При желании я даже красоткой могу стать, верите?
Наряжалась для ресторана несколько нервно. Не каждый день изображаешь из себя легкомысленную кокетку.
Короткое открытое платье я дополнила красными перчатками выше локтя и красными же сапогами по колено.
Сетка-чулки.
Нижнее белье.
Помада.
Тени.
Распущенные волосы.
Божички.
В зеркало на меня смотрела продажная женщина.
Кажется, перебор.
Но я грохнула столько денег на сапоги и перчатки, что могла бы на них купить новую газонокосилку.
Жалко же теперь прятать все это добро в бабушкиных сундуках.
С глубоким вздохом потянувшись за строгим темным плащом, я принялась вызывать такси.
И попробуй, Алешенька, не взбодриться только.
Он ждал меня у входа в ресторан.
— Что это на тебя нашло? — спросил, с удовольствием оглядывая яркий макияж и броские серьги.
Нет, не перебор.
Алеша любил чрезмерность.
Да он сегодня сто пятьдесят фоток в соцсети выбросит, чтобы похвастаться и доказать всем сомневающимся, что еще ого-го.
— Скучно, — ответила я, — осень. Надо же себя как-то развлекать.
В статусе замужней женщины есть определенные преимущества. Будучи одинокой, я бы никогда не появилась в общественном месте в таком неприличном виде.
Но сейчас я была с мужем.
Кто упрекнет меня в бесстыдности?
Мы вошли в зал.