Чрезвычайный и полномочный

Тихомиров Артем Юрьевич

Что до Бородульфа, то он впал в подобие боевой ярости и назвал всю свою команду бездарями и слабаками.

Никому из рубак не хотелось носить такой титул, и они поднажали. В результате бешеной гонки все три драккара вышли в море почти одновременно.

«Вот это да, – подумал Черныш, мир вокруг которого состоял теперь из одной воды. – Кто поверит мне в Тиндарии, если я вернусь туда когда-нибудь?»

Тело виконта, перекинутое через борт, словно полотенце через плечо, содрогнулось в очередном рвотном позыве.

Его

единственное желание – умереть – не имело шансов осуществиться. По крайней мере, пока.

Глава 4

После ухода Пнилла, который запретил ей даже провожать его, Офигильда погрузилась в депрессию.

Она до сих пор не свыклась со своим новым статусом жены и совсем не привыкла к тому, что к нему прилагалось. Необходимости быть королевой.

Можно сказать, еще вчера у нее и забот-то было, что потренироваться, свернуть пару-тройку скул и выпить пивка, а теперь?

Сплошная каторга. Никакой свободы. Все, к чему она привыкла, вдруг оказалось неподобающим замужней женщине. Фи!

Просьба Пнилла править вместо него и вовсе кружила буйну головушку Офигильды.

Вот ей бы в поход, в хорошую битву!.. Так ведь нет! Определили бабе ее место… на троне, ядрена вошь!

Запершись в своих покоях, златовласая богатырь-девица села у окна. Служанки по разным надобностям пытались прорваться в комнату, но Офигильда их всех выставила вон. Служанки! На кой ляд они ей нужны! Вот подружки и кузины – с ними бы она поговорила… Но, типа, положение не позволяет.

Фыркая, Офигильда пыталась увидеть это положение на погребальном костре в белых тапочках, как вдруг пришла ей в голову мысль.

Раз она королева, почему не воспользоваться случаем и кое-что не поправить в существующих порядках?

Как минимум дать самой себе больше свободы.

Офигильда улыбнулась. Ну, ясен пень! Это ж проще пареной репы! Супруг передал ей всю полноту власти, которой просто грех не воспользоваться.

В общем, как все существа, дорвавшиеся до рычагов управления, Офигильда ощутила эйфорию, открывающуюся от новых возможностей.

Офигильда встала решительно (почти все, что она делала, было таковым) и опрокинула табурет.

Но не успела и шагнуть к двери, как заметила перед собой странную гостью.

Та возникла прямо-таки из воздуха.

– Здравствуй, дитя мое! – елейным голоском проскрипела Дрянелла, благообразно складывая ручки на животе.

Впрочем, вся благообразность тут же слетала, стоило глянуть на ее прикид. Для визита к молодой жене короля колдунья даже не потрудилась переодеться. Волосы ее тоже были в беспорядке. Зато желтый глаз горел тем же самым неугасимым огнем, способным повергнуть оземь и богатыря.

– Ты… ты кто такая? – спросила Офигильда, справившись с первым шоком.

Кисейной барышней ее никто назвать не мог бы, так что и желтый глаз Дрянеллы молодуху не слишком испугал.

Зато

возмутил сам факт вторжения. Как эта поганка старая сюда пробралась, ведь дверь заперта? Или нет?..

– Спокойно, дитя мое… спокойно!.. Сейчас мы погово…

Колдунья поняла свою ошибку спустя одну тысячную долю секунды.

Она не знала, на что способна Офигильда, не имела представления, что пошла дева своим нравом в дикого и безжалостного предка, основателя клана Топорище и, родись мужчиной, могла бы стать, вероятно, величайшим бульклингом в истории.

Но даже так очень многие в Диккарии имели возможность испытать на себе крутизну нрава этой великанши.

Боевые рефлексы королевы могли бы вызвать зависть у любого профессионального бойца (кем, собственно, девица и была).

Рука ее метнулась вперед и схватила Дрянеллу за горло. Колдунья не успела даже пикнуть, как почувствовала – отрывается от пола.

– Это что еще такое? – прорычала Офигильда, тряся вонючую грязную старуху, словно котенка. – Что за разговорчики?! Я тебе кто?

Желтый глаз закрутился в орбите, колдунья захрипела от недостатка воздуха. Клешня королевы была воистину стальной.

– Я пр… Я пррр…

– Чего? – Офигильда размахнулась старушенцией и хотела зашвырнуть ее для начала в угол, но не учла одного важного обстоятельства.

На этот раз она недооценила Дрянеллу. У колдунов всегда есть тузы в кармане, и каждый истребитель злых волшебников знает, что первым делом надо обездвижить их руки (а еще лучше – оторвать), иначе они успеют сотворить какое-нибудь заклинание.

Офигильда ничего не знала о таких мерах предосторожности, и этим воспользовалась зловредная пенсионерка.

Пары мгновений хватило Дрянелле, чтобы изобразить руками одно нехорошее заклинание.

В воздухе запахло, причем очень сильно, словно ручной дракон испортил воздух. Офигильда охнула. Комната перед ней заплясала, заходила ходуном, точно палуба драккара в шторм. Тут же, согласно колдовскому замыслу, все члены королевы охватила смертоносная слабость.

Супруга Пнилла охнула, как, бывает, делают принцессы из сказок, и приложила тыльную сторону ладони ко лбу.

Излишне говорить, что в тот момент Офигильда мало что понимала. Зато острым пониманием момента отличилась Дрянелла. Ей-то приходилось бороться за свою жизнь! Чары подействовали. Колдунья пошла на новый заход, мстительно увеличивая напряжение заклинания.

Уже через секунду Офигильда, словно береза срубленная, рухнула на пол. От сотрясения от стены отвалилась голова пещерного медведя, когда-то добытого Пниллом на охоте.

Свалилась и Дрянелла, что для ее старых костей было не очень приятно. Ругая себя за неосмотрительность и любовь к дешевым эффектам, старуха встала на дрожащие ноги. Кажется, никто за пределами комнаты грохота не слышал. Или служанки сделали вид, что им плевать.