Что для России лучше
Шрифт:
Что касается ЛДПР, то она с появлением Путина объективно тоже стала «лишней» партией, но, подобно «Яблоку» держится традицией голосования за лидера (и с куда большим успехом). Причем, в отличии от «Яблока», возможны обстоятельства, при которых ее популярность может несколько возрасти (если власти вздумается проявить уступчивость в геополитических вопросах). Но едва ли в этом году власть даст ей эту возможность.
Конечно, до конца года властью и некоторыми партиями еще могут быть сделаны какие-то резкие движения, могущие повлиять на результаты выборов, но сюрпризов (в худшую или лучшую сторону) в декабре можно ожидать разве что от СПС и ЛДПР, остальной спектр достаточно стабилен.
Впрочем, все эти соображения о результатах выборов в Думу значат бесконечно мало. Говоря о перспективах тех или иных участников
Представим, например, что партии власти ко всеобщей радости остальных получат в сумме всего около трети голосов (допустим, ЕР 25-27 и СР 7-8, или ЕР около 30, а СР 5-6 и не пройдет), а КПРФ — аж все 30, СПС, ЛДПР и «Родина» — по 7-10, т.е. все пройдут. Ни одна из партий, имея треть мест, не могла бы контролировать Думу, но только не партия власти, которая легко обошлась бы и четвертью. Коммунисты ничего не смогут сделать даже в союзе с «Родиной», потому что никогда не будут иметь большинства, «демократы» или ЛДПР — тем более, а вот ЕР, по самой своей природе способная вступать в союз с кем угодно (тогда как объединение против нее всех остальных невозможно ни при каких обстоятельствах), всегда обеспечит себе большинство при проведении конкретных решений. Причем ей вовсе не надо «поступаться принципами», она именно такова, что той или иной частью своей политики действительно соответствует интересам и представлениям остальных партий.
Для того состояния общества и государства, в котором они находятся после всех пережитых событий, это вообще идеальная власть, альтернативу которой представить невозможно. И если бы обстоятельства оставались неизменными, она могла бы существовать чрезвычайно долго. Запас финансово-экономической прочности велик, как никогда, свобода политического и идеологического маневра — безгранична, оппозиция — бессильна и бесперспективна.
Но мы не на острове, и обстоятельства имеют обыкновение меняться. Поэтому нынешняя власть просуществует ровно столько, сколько будет способна адекватно отвечать на те «вызовы», с которыми ей придется столкнуться. То есть, проще говоря, насколько окажется конкурентоспособной. Это, собственно, ключевое слово, которое рано или поздно кладет конец любой власти, отходящей в своей практике от некоторых естественных для человеческой природы вещей, и пытающейся экспериментировать, «скрещивая ежа с ужом» или предаваться противоречащим им идеологическим утопиям. Поэтому если что-то и есть интересного в политике, то это не выборный расклад, якобы отражающий предпочтения населения, или борьба оппозиции с властью, а только те движения, которые будут происходить внутри самой власти. Потому что ее способность к выживанию будут определять именно они.
Д. Зыкин
ЛЕВАЯ ИДЕЯ В XXI ВЕКЕ
Прошедший XX век можно назвать веком величайших надежд и величайших разочарований. Русская Октябрьская Революция 1917 года привела к появлению системы, представлявшей реальную альтернативу глобальному колониализму. Появилась принципиально новая социальная система, целью существования которой провозглашалась реализация древнейшей мечты человечества о построении царства справедливости на Земле. Отвергнув принцип «человек человеку волк», сделав ставку не на конкурентную борьбу индивидов, а на кооперацию, сложение усилий всего общества ради реализации общих целей, СССР добился невероятных успехов. Первые же послереволюционные годы показали, что новая власть стремится превратить Советскую Россию в наиболее просвещенное государство мира. Опора на интеллект, масштабная государственная политика культивирования научного типа мышления стали характерными чертами социализма.
Буквально в считанные годы десятки миллионов малограмотных людей оказались вовлечены в грандиозные программы по ликвидации безграмотности, подготовки и переподготовки кадров, освоений прорывных технологий. В еще недавно отсталой, разоренной войнами стране на глазах появлялись
А в это время весь западный мир впадает в тяжелейший кризис, испытывает настоящий приступ реакционности и мракобесия, проявившийся в расцвете фашистских режимов, возрождавших мистические практики языческих культов, проповедовавших шовинизм, расизм и ксенофобию.
Идеологическая борьба двух принципиально различных взглядов на мироустройство привела к наиболее кровопролитной и разрушительной войне 1939-1945 годов. Победа СССР в этой войне стала победой Просвещения над реакционностью и вновь показала всему миру, что левая идея является наиболее прогрессивной. Дальнейшие исторические события это только подтверждали. Советская атомная энергетика, первый спутник, первый космонавт, полное доминирование советских спортсменов в наиболее интеллектуальном виде спорта (шахматах), а главное, высокообразованный народ-победитель, устремленный в будущее — все это очевидные успехи реализации левой идеи. Таким образом, левая идея — это, прежде всего, идея прогресса, вера в человеческий разум, опирающийся на непрерывное развитие интеллекта и получение научных знаний. И Советский Союз долгое время был именно той страной, в которой левая идея воплощалась наиболее полно.
СССР был надеждой на новую, лучшую жизнь, и поэтому крах Советского Союза болезненно воспринимался в большинстве стран мира.
Закономерно, что ликвидация социализма сопровождалась целенаправленным разгромом образования, науки и общей, системной деинтеллектуализацией.
Увядание Советского проекта было обусловлено фактическим отказом руководства СССР следовать левым идеалам. Известный лозунг хрущевских времен «обогнать США по мясу и молоку» очень точно отражает суть перемен, произошедших в высших эшелонах власти. Идея прогресса оказалась подмененной идеей потребительства, а социализм из авангардной системы стал превращаться в «кормушку». Советская «кормушка» на фоне западного общества потребления выглядела бледно, что предопределило разочарование масс в социализме. Кроме того, резко снизилась и социальная мобильность, появились признаки и социальной сегрегации.
Анализ причин, по которым советская элита изменила левым идеалам, выходит за рамки данной статьи, однако крах социализма в СССР ни в коей мере не должен восприниматься как банкротство самой левой прогрессорской идеи. Сейчас, в начале XXI века, после пятнадцати лет упадка, левая идея вновь оказывается востребованной, о чем свидетельствует политическая практика ряда стран Латинской Америки. И в этой связи необходимо отметить следующее.
1. Опыт СССР показал, что не разделение общества на высших и отверженных, а, напротив, вовлечение широких масс в интеллектуальный процесс позволяет добиться невероятных успехов в ключевых сферах жизни страны. Значит, левая идея неразрывно связана с идеей коллективизма и равенства. При этом, равенство ни в коем случае нельзя подменять уравниловкой и шлифовкой личностей по единому образцу. Поскольку кооперативный эффект достигается путем сложения разнородных подходов, генерируемых отличающимися друг от друга людьми, то унификация общества отрицательно скажется на его интеллектуальном и творческом потенциале.
2. Наиболее эффективным способом вовлечения масс в интеллектуальный процесс является создание «моды на интеллект». И здесь опыт раннего СССР оказывается исключительно ценным. Интеллектуальные профессии были наиболее престижны. Люди, занимавшиеся высококвалифицированным трудом, материально обеспечивались лучше подавляющего большинства остального народа. Поскольку населению были предоставлены реальные широкие возможности для интеллектуального роста, то идея равенства, как равенства возможностей, не являлось пустой декларацией, а имела осязаемое практическое воплощение.