Что известно реке

Ибаньез Изабель

Незаметно, я бросила взгляд на Ивлина и жабообразного Стерлинга. Сегодня он определенно выглядит таковым в своем зеленом бархатном костюме и сочетающейся с ним жилетке. Мистер Хейс проследил за моим взглядом и вздернул брови.

— Вы видите то же, что и я? — спросила я шепотом.

Мистер Хейс встал.

— Я всегда в курсе происходящего вокруг.

— Ну, я не хочу быть замеченной, так что нам лучше уйти.

— Хорошо, — он оставил деньги на столе, а затем взял меня за руку и быстро повел через большой зал. —

Пора возвращаться в отель.

Мы поспешно вышли на улицу, и мистер Хейс, шагнув на тротуар, снова издал резкий пронзительный свист. У обочины притормозил экипаж и Хейс помог мне забраться внутрь, а затем забрался сам и сел напротив. Он дал водителю указания, и транспорт тронулся в путь.

— Вы собираетесь попытаться вернуть кольцо? — прошептала я.

Мистер Хейс продолжал смотреть на улицу, слегка постукивая пальцем по оконной раме.

— А вы не спрашивали себя, почему он вообще его носит?

Я покачала головой.

— Я разозлилась и не могла думать наперед. То, как он отнял его у меня, его надменность, буквально заставили меня пылать. Вы бы видели, как он выставил меня истеричкой. Пустяк, от которого надо избавиться.

Его губы сжались в бледную полосу.

— Ублюдок.

Я уставилась на него, пораженная. Постепенно, он становился тем, кого я могла бы назвать другом. Я не знала, как к этому относиться. Все было бы проще, если бы он мне совсем не нравился.

Я прочистила горло.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Пока он его носит, то вернуть кольцо может быть проблематично. Меня больше беспокоит, что он выставляет его напоказ.

Я не понимала, к чему он клонит.

— Почему это вызывает беспокойство?

— Владея кольцом, он поймет, что лучший способ найти гробницу Клеопатры — позволить магии направлять его, потому что каждый вид притягивает и распознает себе подобного. Мистер Стерлинг расскажет всем о своих открытиях и получит фирман—

— Что это значит? — перебила его я.

— Это лицензия на раскопки. Месье Месперо рассматривает все заявки и лично решает, кто где будет копать. Ваш дядя постоянно рискует лишиться ее на весь сезон.

Я покачала головой, пытаясь осмыслить ситуацию.

— Но если мистер Стерлинг будет опираться только на кольцо, ему придется перелопатить все вдоль и поперек Нила. Это займет месяцы.

— Насколько ты осведомлена о жизни Клеопатры? — спросил он.

— Немного, — призналась я. — Я читала Шекспира.

— Вот он, один из трех столпов вселенной, который добровольно поступил в шуты к публичной девке⁵³, — процитировал мистер Хейс, я в шоке уставилась на него.

— Вы его читали?

Он закатил глаза и продолжил.

— Клеопатра командовала флотом, подавляла восстания, контролировала огромное состояние Египта и пережила голод. И все это при том, что историки любят изображать ее как простую

женщину, нахальную лисицу, заманивающую мужчин на верную погибель. Прискорбно, что римляне так и не удосужились понять ее. Они стоят за гораздо более ужасными вещами. Они начинали войны, грабили все, что плохо лежало и правили без компромиссов, — даже малейшая тень веселья сошла с его лица, оставив вместо себя едва уловимую настороженную горечь. — И все это повторяется в Египте. Все чего-то хотят, будь то французы, голландцы или имперская Британия.

— Читать об этом было ужасно, — сказала я, вспоминая содержание газет, которые родители привозили с собой из путешествий. — Еще хуже видеть это воочию. Знать что-то по слухам — ничто по сравнению с тем, чтобы лично столкнуться с этим.

Мистер Хейс кивнул. Он пристально смотрел на меня, а потом его глаза расширились от удивления.

— Неужели мы в чем-то сошлись?

— Безусловно, это аномалия, — сказала я с легким смешком. — Если мы не будем беседовать о ваших соотечественниках, думаю, у нас все будет хорошо.

Мистер Хейс скривил губы. Я привыкла лицезреть его ухмылку или самодовольную улыбку; озорной блеск, едва скрытый в его прямом взгляде. Выражение искреннего отвращения на его лице застало меня врасплох.

— Они мои соотечественники в самом широком смысле этого слова. Уверен, они бы с радостью вышвырнули меня из страны. Не скажу, что это было бы для меня большим потрясением, — добавил он шепотом.

— И быть человеком без страны? Семьи?

Он замолчал, а затем кокетливо ухмыльнулся.

— А что такое, желаете приютить меня?

Но я не позволила ему сменить тему разговора путем вбрасывания легкомысленных фразочек. Возможно, он решил отвлечь меня, но проболтался о кое-чем, что вызвало мое любопытство.

— Почему вас хотят выгнать из страны?

— Должно быть, я был слишком диким для них.

Я посмотрела на его помятую рубашку, расстегнутый воротник и не знающую полировки кожу на сапогах. Ощутимый контраст с солдатской формой, уложенными волосами и сияющими ботинками. Но ничто не могло отвлечь внимание от мускулистой фигуры Хейса, отточенной годами упражнений и тренировок; и его смуглого лица, загоревшего на свежем воздухе. Пистолет у бедра с чужими инициалами. Может быть, он и покинул армейские ряды, но следы его пребывания там, несомненно, остались.

— Значит, вы отказывались подчиняться?

— Скажите мне, — медленно произнес он. — Что мне сделать, чтобы вы перестала задавать вопросы?

— Ответить хоть на один из них.

Он рассмеялся.

— Ваше любопытство не знает границ.

Я наклонилась вперед, и он поджал губы, встревоженный нарушением границ его личного пространства. Он остался неподвижным, совершенно спокойно наблюдая, как далеко я зайду.

— Вы даже не представляете, мистер Хейс. Как долго вы служили в армии?