Что известно реке

Ибаньез Изабель

— Почему мы всегда оказываемся в темных, замкнутых пространствах, Оливера? — пробормотал Уит.

— Жажда приключений?

Он фыркнул и уперся одной ладонью в стену, я последовала его примеру.

— Готова?

— Да, — сказала я.

Мы напряглись, кряхтя и пыхтя, но стена не поддавалась. Мы не могли опустить свечу с сандалей и использовать обе руки, не погасив их. Через секунду мы остановились и вдохнули столетний воздух, наполнивший наши легкие и животы.

— У меня есть идея, — сказала я между вдохами.

— Я слушаю.

—

Прислонись к стене и отталкивайся ногами. Пространство достаточно маленькое—

Уит уже двигался. Он уперся обеими ногами в противоположную стену, и я сделала то же самое. Вместе мы отталкивались, и стена начала потихоньку поддаваться. Мы не останавливались, пока дверь не сдвинулась настолько, что мы оба могли пройти сквозь нее. Порыв теплого воздуха ударил нам в лица, со свистом поднимаясь по винтовой лестнице. Волосы на руках встали дыбом. Наше освещение работало только на несколько футов вперед, но это не имело значения. Мы видели достаточно. Мы что-то нашли.

Нас окружали несметные сокровища, спрятанные две тысячи лет назад.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Уит притянул меня к себе, и мы расхохотались, как идиоты. Своей мощной фигурой он обхватил меня, его длинное тело вплотную прижималось к моему более стройному. Слезы текли по моему лицу, и я смаргивала их, не желая упускать не единого мгновения. Присутствие Клеопатры ощущалось в воздухе вокруг, и я поняла, что с ней связано еще несколько предметов, с такими же чарами, что на золотом кольце.

— Нам нужно больше света, — хрипло сказал Уит.

— Невероятно, что сандалии моего дяди недостаточно, — сказала я, между всхлипываниями.

Мы засмеялись еще сильнее, по нашим лицам текли слезы.

Он поднял светящуюся сандалю, я сделала то же самое со своей однофетильной свечей и мы вместе вглядывались в то, что освещал крошечный огонек. Комнату заливал мягкий золотистый свет, касаясь бесчисленных предметов, заполонивших пространство. Они были упорядочены по сходству и размеру. В левой части комнаты стоял большой сундук, а в противоположной — деревянная колесница.

Стены украшали великолепные картины, потускневшие от долгих лет, минувших с тех пор, как художники покрыли красками камень. Сцены трапезы Клеопатры за изысканным столом с золотой посудой, ее длинная процессия в окружении слуг. Посреди комнаты стояла великолепная кушетка, сделанная из бронзы и инкрустированная слоновой костью и жемчугом. Вся комната переливалась бирюзовыми изразцами, которыми были облицованы стены, они сверкали в свете свечи. В двух углах лежали плотно свернутые ковры, и даже со своего места я заметила замысловатое сплетение роз в узоре. Пальцы так и чесались, срисовать каждую деталь.

— Это похоже на сокровищницу, — пробормотал Уит. — Комната перед настоящей погребальной камерой, и она определенно была обчищенна.

Я удивленно посмотрела на него.

— С чего ты взял?

— Беспорядок здесь,

словно был кем-то организован, — сказал он. — Ее гробницу вряд ли бы оставили в таком виде. Скорее… — он вернулся к лестнице, чтобы осмотреть изгиб входа. Через мгновение он издал удовлетворенный звук. — Здесь видно, что дверь была укреплена, по крайней мере один раз.

Я следила за ним, пока он водил сандалией, освещая различные статуи, некоторые из которых были достаточно маленькими, чтобы поместиться в моей ладони, а другие — достаточно большими, чтобы в высоту достичь моего бедра. Мой взгляд замер на проеме, который куда-то вел. Магия зазвенела у меня под кожей. Пульс застучал в горле, когда я переступила порог, а Уит материализовался прямо за моей спиной. Свет свечи создавал чудовищ на искусно украшенных стенах.

Следующая комната была меньше, и на первый взгляд мне показалось, что она полностью декорирована золотом.

— Вот дерьмо, — сказал Уит.

Мои глаза поразила величественная красота. Тысячи предметов сверкали передо мной: золотые святилища, увенчанные статуэтками божеств, модели лодок и барж, несколько колесниц. Внимания Уита привлекли рулоны пергамента, сложенные в кучу. Он жадно уставился на них, но, заметив мой взгляд, отвернулся и указал на огромную статую, приветствующую нас, это был шакал, украшенный сусальным золотом.

— Анубис, — сказал он.

Мы смотрели в потрясенной тишине, пока Уит не подал голос, разрушив момент.

— Я должен привести Абдуллу и Рикардо.

Воодушевление покинуло меня вместе с воздухом. Боже, что я наделала? Казалось, комната сомкнулась вокруг, сжимая меня в огромный кулак. Слово вырвалось из меня, яростное и громкое.

Оно гулом отдалось в замкнутом пространстве.

— Нет!

Он уставился на меня.

— Нет? Что значит нет?

Я совершила ужасную ошибку. Этого не должно было произойти, особенно с Уитфордом Хейсом. Осознание масштабов содеянного, ползло по моей коже. Моя мать пришла бы в ужас от такого развития событий.

Вкус поражения ощущался кислотой во рту.

— Пожалуйста, мы можем притвориться, что никогда не находили этого места?

— Ты что, не в себе? Клеопатру ищут уже много лет, Оливера. Неужели ты хочешь лишить их этого?

— Хорошо, но только Абдулла. Я не доверяю своему дяде.

Его челюсть отвисла.

— Ты не доверяешь Рикардо?

Я покачала головой.

— Что, черт возьми, происходит? Это из-за того, кто был в твоей комнате прошлой ночью?

— Нет.

Уит посмотрел на меня.

— Я этого так не оставлю.

Паника наполнила меня с головы до ног. Я испортила планы мамы, ее желание помешать Рикардо разрушить и разобрать последнее пристанище Клеопатры.

— Я не могу объяснить, — прошептала я. — Пожалуйста, дай мне больше времени—

— На что именно?