Что-то кроме магии
Шрифт:
От дикого крика зеркало Еиналеж дрогнуло в своей раме.
Забыв о Дамблдоре, Снейп метнулся к дерущимся.
— Эверте Статум!
Квиррелла отшвырнуло к стене. Его лицо теперь тоже напоминало маску — но уже багрово-красную. Изуродованный затылок с громким костяным стуком впечатался в камень, и Квиринус медленно осел на пол, оставляя на бурой поверхности влажный алый след. Контуры неподвижного тела дрогнули, и рядом с ним выросла серая тень в человеческий рост.
— Камень, — сухим песком прошелестела
— Забирай, — холодно ответили за спиной Северуса. Что-то блеснуло и покатилось по полу, ударилось о ногу сидящего и остановилось, тихо переливаясь гранями.
Снейп обернулся и увидел, что директор, наколдовав носилки, бережно укладывает на них бесчувственного Поттера. Рядом застыл в почтительном ожидании домовой эльф.
— Это подделка, Том. Неужели ты думал, что я упрячу в Еиналеж настоящий магистериум? — продолжал Дамблдор, передавая носилки домовику. — После красивого решения с письмом Малфою и «Трех слепых мышек» я ожидал от тебя большей сообразительности.
— Скоро я убью тебя, — тень подалась к нему, но Дамблдор даже не посмотрел на нее. Он безмолвно призвал фальшивый философский камень, дунул на него, и тот исчез в облаке крошечного фейерверка.
— Меня ты не убьешь, Том. А вот твоя смерть уже не так далеко.
— Лжешь! Я бессмертен! Бессмертен! — зашипела тень, теряя последнее сходство с человеком. — Вс-с-стретимся еще! — она отшатнулась и грязной тряпкой унеслась вверх. Словно утратив последнюю опору, тело Квиррелла завалилось набок.
— Почему вы не остановили его?! — закричал Снейп.
— Попробуй-ка остановить бесплотного духа, — пожал плечами Дамблдор. — Прикажете его в бутылку загнать, как джинна из восточных сказок? Ничего, мы с ним еще встретимся.
Говоря это, директор подошел к Квирреллу и склонился над ним, поднеся ладонь к покрытому ожогами лицу. Помолчал немного и, вздохнув, выпрямился.
— Если он вам действительно дорог, прекратите его мучения. Он еще жив, но в агонии.
Снейп нашарил в кармане уменьшенную флягу.
— У меня есть кровь единорога. А вас разве не ждет Поттер, господин директор?
На мгновение в суровом сильном лице проступили черты страшно уставшего старика... и тут же пропали. Уходя, он бросил через плечо:
— Целебный эффект крови единорога сильно преувеличен, имейте в виду.
* * *
Выручай-комната молчала. Привидения — кто под потолком, кто почти у пола, — ждали, что скажет туманный человеческий абрис, возникший здесь несколько минут назад.
— Пропустите меня, — послышался наконец безжизненный свистящий шепот. Казалось невероятным, что этот колеблющийся сгусток дыма мог говорить.
— Тебя никто не держит, — ответил за всех Барон и отлетел немного в сторону,
Морок медленно поплыл вперед, пока не остановился перед трехногим столиком, на котором стоял бархатный синий футляр. Открытый и пустой.
— Вот непруха, да? — посочувствовал с верхушки ближайшего шкафа Пивз. — Из чужого тела вышибли, любимую цацку свистнули...
— Верните ее, — застонал туман, — помогите мне... прошу...
— Зачем нам тебе помогать? — поинтересовался Барон. — Ты убийца, вор и трус.
— Я хочу жить! — в мертвом голосе вдруг прорезалось почти человеческое отчаяние. — Не скитаться бесплотным духом, не прятаться в крысах, а жить! Ты слишком стар, Барон, ты забыл, каково это — быть живым!
— Ошибаешься, — глухо проронил призрак, — я помню.
— Тогда помоги мне добраться до философского камня и моего хоркрукса. Я смогу, я знаю, как вернуть себе жизнь... И я... Я вас всех смогу сделать живыми!
Среди привидений пронесся ропот — точно ветер в лесу тронул верхушки древьев.
— Посмотри на Серую Даму, — продолжал Волдеморт. — Она ведь умерла совсем молодой! Если ты так сильно любишь ее...
— Наши тела давно истлели, — перебил его Барон. — Ты предлагаешь захватывать чужие?
— Не все ли равно? Вы все станете бессмертными, остальное не имеет значения!
— Убирайся.
Тень Тома Реддла попятилась.
— Знаешь, как в мое время поступали с ворами, Том?
— Ты собираешься убить? — смех рассыпался ядовитой пылью. — Меня?
— Тебя не убить, ты прав. Потому что ты и так мертвее мертвого. А ворам в мое время отрубали руку!
Волдеморт не успел отпрянуть — призрачный клинок пролетел сквозь туман, отсекая невесомую прядь, и она хлопьями пепла облетела на пол. Рядом с Бароном вырос сэр Патрик и все его Охотники с оружием наготове.
— Порежем тебя на лоскуты, так что даже на крысу не хватит, — пообещал Делэйни-Подмор. — Придется в мокрицу вселяться. Лучше проваливай по-хорошему, до диадемы тебе не добраться, слово Безголового.
— Я все равно буду жить! — захрипела тень. Она отступала, таяла, и хрип ослабел до шепота, упрямого, злого. — Буду... жить...
Кто-то тихо заплакал.
* * *
Серебряные капли крови единорога падали на обожженное лицо и ладони. Тихо шипя, они растекались по истерзанной плоти, превращаясь в новую здоровую кожу. Точно старательная швея сшивала между собой розовеющие лоскуты... старательная, но неискусная: швы выходили толстыми, заметными. Особенно на затылке, где они образовывали частую сеть, покрывавшую изуродованный череп. Но кровотечение остановилось почти сразу, а на большее после предупреждения Дамблдора рассчитывать не приходилось.