Что-то кроме магии
Шрифт:
Голова продолжала раскалываться. Снейп кое-как отбивался от расспросов Помфри, когда Сивилла на время оставила Квиринуса в покое. Он с трудом приподнялся на локтях и встретился взглядом с Северусом.
В запавших глазницах искрился смех.
— Квирин рифмуется с кретином. А ты — отвратительный поэт.
— Такой же, как и ты, — улыбнулся Северус.
У себя в спальне он предупредил Кровавого Барона, что влепит «Аваду» любому, кто попытается разбудить господина декана, хлебнул двойную порцию Бессновиденческого и рухнул спать.
* * *
С
Слизеринцы готовились праздновать очередную победу в школьном соревновании и в этом деле спокойно могли обойтись без главы своего факультета. А глава, пользуясь возможностью, был уже на полпути к апартаментам Трелони, удивляясь, что еще способен прыгать через две ступеньки.
Квиррелла он застал в кресле у открытого окна. Шрамы на голове скрывала плотная белая повязка.
— Настоящее имя Барона — Бедивер Крепкожильный, а ты у нас будешь сэр Квиринус Заштопанный, — известил о своем приходе Снейп.
— Сдавай свой яд в аптеки — озолотишься, — мгновенно последовал ответ.
— Он уже рвался гулять, но я не пускаю, — улыбнулась Сивилла. — Еще свалится по дороге.
— Я к Помфри собирался, хотел узнать о Поттере... Как он, Северус?
Снейп выглянул в окно. Из комнаты Трелони замковый двор был виден как на ладони.
— Вон, радуется жизни... Можешь сам убедиться, только осторожно, чтобы не заметил.
— Да, мне лучше не встречаться с ним, — Квиринус со вздохом облегчения опустился обратно в кресло. — И в школе, наверное, не стоит задерживаться.
Северус кивнул. Это еще предстоит обсудить с Дамблдором, но с преподавательской карьерой, скорее всего, придется распрощаться: слишком много ненужных вопросов может возникнуть к учителю ЗоТИ. А Квиррелла, похоже, беспокоило что-то более серьезное. Такое, для чего даже не потребовались слова — хватило тревожного взгляда.
— Привидения утверждают, что в Хогвартсе его нет и уже никогда не будет, — Снейп правильно понял его немой вопрос. — И тебе определенно больше не надо его опасаться.
— А другим?
— Дамблдор отпустил его. Это все, что я могу тебе сказать.
— Ладно... — Квиринус провел ладонью по лицу, словно стирая нехорошие мысли, и вдруг щелкнул пальцами. Трелони и Снейп непонимающе переглянулись.
— Ох, я и забыл, что теперь уже так не смогу. Ну, ничего страшного, вернемся к нашим обычным волшебным палочкам, — он оглянулся на Трелони. — Вот только куда я свою задевал? Не у тебя, случайно, оставил? Акцио, палочка!
Сивилла метнулась к платяному шкафу, порылась там, разбрасывая вещи, и вытащила волшебную палочку Квиррелла.
— Акцио, палочка! — внезапно севшим голосом приказал он, протягивая руку.
Трелони, шагая, как сомнамбула, подошла и вложила палочку в его ладонь.
— Я не просил тебя подавать мне
Пальцы жадно обхватили рукоятку, воздух засвистел от резких взмахов...
У Сивиллы задрожали губы.
— Уйдите оба, — сипло попросил Квиринус. — Я хочу побыть один.
* * *
Школяры, которых немало было в этот погожий день во дворе, по привычке спешили убраться с дороги слизеринского декана. А те, кто успевали разглядеть выражение его лица, шарахались еще дальше и готовились к сотням снятых баллов.
Но декану стали безразличны баллы, факультеты, да и школа вообще. Никто не имел значения, кроме двух человек. За первого он был готов умереть. Второго — убить.
Второй, против обыкновения, обнаружился не в своем кабинете, а в крытой галерее, ведущей к Астрономической башне. Снейп с разбегу влетел туда и сразу увидел высокую прямую фигуру, застывшую в светлом проеме одной из арок.
— Вижу, вы уже все поняли, — не оборачиваясь, проронил стоящий.
— Вы знали?!
— Я знал это еще тогда, когда просил вас проявить милосердие, — Дамблдор приблизился к задыхающемуся от бега Снейпу. — Но любые мои слова ничего бы не изменили. Радуйтесь хотя бы тому, что ваш друг жив и в здравом рассудке.
— Может... может магия еще вернется?
— Не лгите себе. Квиррелл стал сквибом, и это необратимо. Постарайтесь успокоить Трелони. И советую первое время не отходить от него далеко.
Голая правда — баба грубая. Стояла, ухмыляясь во весь рот: спаситель ты наш, благодетель! Сочинить ли анекдот, как один великий волшебник любимую девушку злейшему врагу своими руками отдал, а единственного друга в мир калекой пустил? Исключительно из лучших побуждений!
— Северус, вы когда-то упрекнули меня, что я равняю себя с Богом, — спокойный голос Дамблдлора вернул его к действительности. — Так не берите же с меня пример. Вы не смогли бы ничего сделать. И я бы не смог. С этим знанием трудно жить, но у нас с вами нет выбора.
Когда Снейп вернулся, Квиррелл выглядел уже почти спокойным. Сидел все так же у окна, задумчиво вертя в руках пустую чашку. Сивилла сжалась в пестрый комок на диване.
— Северус, верни мне, пожалуйста, мою рукопись. В самом деле, надо отдавать свои долги.
У кресла валялись обломки волшебной палочки. Ярко желтела на сломе мореная ольха и серыми нитками тянулась по полу прядь волос единорога.
Часть IV. Квиринус и Северус. Камешек в шестеренках
Вы ленивы и нелюбопытны. Бог подал вам со всей своей щедростью, как никому другому, а вы — остановились. Вы стоите. В позе. Или — лежите. Вы сделались отвратительно самодостаточны, вы не желаете летать, вас вполне устраивает прыгать выше толпы, вы ДОВОЛЬНЫ — даже самые недовольные из вас...
Борис Стругацкий. «Бессильные мира сего»