Что-то кроме магии
Шрифт:
— Не успела... — голос Морганы опять упал до шелеста. — Увези... еще есть время...
Бедуир быстро приторочил к седлу щит, вскочил на коня, бережно поднял Моргану к себе. Она приникла к нему, спрятав лицо на груди.
Три человека здесь давно стали лишними. Снейп стряхнул с себя оцепенение и закричал:
— Господин Барон, быстрее в замок! Моргана должна вернуться в портрет, иначе она умрет!
Один призрак судорожно прижал к себе другого. Привидение лошади взвилось на дыбы и прянуло в небо. Миг — и они пропали в тучах.
Через секунду исчезли и люди.
* * *
В
Магии странная завеса не поддавалась. Пивз попытался сорвать ее, но и у него ничего не вышло, только обжег ладони.
Когда запыхавшиеся учителя вбежали в холл, Дамблдор и Флитвик, припоминая все известные им заклинания, пытались ликвидировать загадочное явление, атакующее картины.
— Господа, вы хоть знаете, что у нас происходит? — сердито окликнул их директор.
— У вас получилось это убрать? — не переводя дыхания, выпалил Снейп.
— Нет, к сожалению... Вы можете сказать, что это?
— Да, но не сейчас! Нет времени! Извините!
— Пелена на всех картинах... Моргану всерьез решили не пускать... — пропыхтел сзади Квиринус. Они уже добежали до лестницы в подземелье и, рискуя сломать ноги на скользких ступенях, ринулись вниз, в кабинет слизеринского декана.
—...Диффиндо! Бомбардо Максима! Сектумсемпра!
Заклинания вязли в серой мути. Завеса плотным туманом затянула обиталище Морганы сверху донизу. Северус с Сивиллой кидали заклинания снова и снова, рядом тихо ругался Квиринус, и все трое старались не смотреть на расплывчатый багровый контур — то, что осталось от волшебницы, когда она в отчаянии ударилась о пелену.
— В-вашу магию! — бешеный рык Кровавого Барона отшвырнул магов к стене.
Призрачный клинок врубился в туман, прошел без вреда и улетел в угол, как бесполезная палка. Две руки, забывшие о том, что принадлежат мертвецу, вцепились в серый полог и начали тянуть, тянуть вниз, вместе с сухожилиями разрывая колдовство.
— Поднажми, дохляк! — ухнул Пивз, свалившись с потолка и хватаясь за полог рядом с Бароном. Бинты на его ладонях задымились. Завеса подалась, отползла от края рамы...
— Чары левитации! — вовремя сообразил Квиринус. — Скорее!
«Вингардиум Левиоса» выкрикнули в два голоса, страшный контур скользнул в щель в верхнем углу рамы. Завеса полыхнула жаром, отбрасывая всех, кто оказался рядом, и холст окончательно скрылся под ней.
— Ф-ф-фух... — полтергейст сполз на пол, сунул в рот покрытые волдырями пальцы.
Руки Барона медленно заливало черным, как после перехваченного Непростительного. Он кое-как подобрал меч и с третьей попытки загнал его в ножны.
Снейп машинально убрал палочку в рукав. Квиррелл утер вспотевший лоб.
— Вернулась... — не веря
Мрак на портрете рассеялся. Из темноты проступила бархатная портьера. Кресло сверкнуло парчой обивки, лаком подлокотников и резных ножек. Из-за портьеры показалось знакомое сюрко.
— Почему ты не сказала, чем это может кончиться? — проворчал Барон.
— Ты бы тогда ни за что не согласился, — тихо ответила волшебница.
Призрак и портрет смотрели друг на друга. Люди не прерывали этот молчаливый диалог, даже Пивз не шумел, только шмыгал носом время от времени.
— Когда-то я не мог понять, как Ланселот ради Джиневры решился пойти против короля и нас всех, — наконец заговорил Бедуир Крепкожильный. — Я думал, женщина — это всегда просто женщина, будь она хоть трижды королевой... Сегодня я понял Ланселота. Моргана, прости меня, если можешь. Я недостоин твоей любви.
Моргана молча улыбнулась и протянула ему руку. Он почтительно поцеловал ее.
— Повесьте щит вон туда, — попросила волшебница. — Мне хочется смотреть на него.
Снежно-белый щит мягко засветился на стене рядом с клинком, который в свое время Северус вынес из оружейной Годрика.
— По-моему, такое дело полагается как следует обмыть, — намекнул Пивз.
Глава 80. Когда волшебникам не спится
Северус проснулся от судороги в левом предплечье. Спросонья решил, что отлежал руку, пошевелил пальцами. Боль перешла в зуд. Он поскреб кожу сквозь рукав пижамы — сон улетучился окончательно.
Пересохшее горло с трудом вытолкнуло: «Люмос...»
В ярком свете лампы угольно чернели череп и змея на внутренней стороне предплечья.
Вчера вечером Метка была серой.
— Нокс...
Лежать без сна среди ночи, невидящими глазами смотреть в облачное магическое небо на потолке и думать о том, что проклятый Петтигрю все-таки разыскал Волдеморта.
Тот самый Петтигрю, которого можно было прикончить еще три месяца назад, в Визжащей хижине, если бы...
Новая судорога скрутила руку. Метка жгла изнутри, кожа стала горячей. Вызов от Повелителя ощущается по-другому, это Северус хорошо помнил. Что же означает жжение? Она откликается на то, что где-то — где?! — происходит с магом, поставившим ее?
Когда-то давно Северус решил определить, чем же на самом деле являются череп и змея. Он попробовал срезать лоскуток кожи с серым рисунком, но быстро убедился, что острейший нож не в силах оставить на Метке даже царапину. Кислоты и заклинания тоже не подействовали.
Любопытство и тайная надежда были сильнее ожидаемой боли. Аккуратный надрез вокруг рисунка, кожа, как ковер, заворачивается вверх... Все-таки Волдеморт — великий волшебник. Метка запустила мощный и твердый корень в самую кость. Растение-паразит, цепкое и живучее. Не вырвешь, не отрежешь... Интересно, кто-нибудь из Пожирателей пытался отрубить себе руку? А ведь в Лютном наверняка сыщется лекарь, промышляющий подобным, и маг, способный приделать хороший протез.