Что-то кроме магии
Шрифт:
Квиринус, все это время не забывавший делать снимки, выступил с колдокамерой вперед:
— Не люблю громких слов, но, по-моему, это исторический момент.
— Погоди-ка с моментами, — Снейп протиснулся вперед с палочкой наготове. Интуиция, чей осторожный шепот он едва слышал в самом начале подъема, теперь заговорила в полный голос, предупреждая об опасности. «Люмос Мобиле», посланный вперед, осветил просторную залу под высоким сводчатым потолком и три каменных саркофага в центре. Неподалеку от входа на полу
— Хагрид, вы не почувствовали ничего необычного, когда вошли сюда первый раз?
Тот пожал плечами:
— Ничего... Любопытно было, да и все.
Иногда на самой границе зрения мелькнет некая смутная тень — миг, и нет ничего. Померещилось? Нет? Волшебная палочка молчит, молчат и спутники, ожидая решения мага.
— Хагрид, позвольте мне пройти первым. И пока не ходите за мной. И ты, Квиринус, тоже.
Он вернул своей одежде прежний вид, чтобы ничто не стесняло движения, и вошел в усыпальницу.
Пол как пол. И стены как стены, пусть и размалеваны похлеще, чем в коридоре. Вот саркофаги отчего-то гладкие — ни рисунков, ни надписей. Впрочем, нет, есть какие-то знаки под слоем пыли. Но магией и не пахнет. А пахнет... нехороший запах, неправильный: сырость, каменная пыль и — свежая гнильца. Почему свежая? Откуда взяться свежему, когда и скелеты иссохли до пергаментной желтизны, и тому, что в саркофаге, давным давно полагается истлеть?
— Квиринус, принюхайся. Что-нибудь чувствуешь?
— Тухлятиной тянет, — Квиррелл почесал нос. — Может, какой-нибудь зверек? Хагрид, а вы чувствуете?
— Есть маленько, — полувеликан топтался на месте, оглядываясь. — В прошлый раз тоже пованивало.
— А сказали, что не заметили ничего необычного, — проворчал Снейп. — Ладно, входите.
— Ну воняет, делов-то... — забурчал полувеликан, но волшебник его уже не слушал. «Тергео» — и пыль на плитах исчезла, открыв загадочную вязь знаков, искусно вырезанных в сером гладком камне.
— Придется попотеть над дешифровкой, — Квиррелл быстро фотографировал надписи и саркофаги с разных ракурсов.
— Ну что, — он обвел компаньонов загоревшимся взглядом, — попробуем поднять крышку?
— На всякий случай, всем три шага назад, — распорядился Снейп. — Вингардиум Левиоса.
Плита толщиной в хагридову ладонь поднялась и, отлетев в сторону, опустилась на пол. Не сговариваясь, люди подступили к саркофагу и замерли, пораженные невероятным зрелищем: на ложе из синего бархата покоилась черноволосая красавица в богатых одеждах. Тонкий румянец играл на гладкой коже, розовые губы были чуть приоткрыты... По усыпальнице поплыл легкий аромат фиалок.
— Как будто спит, — пробормотал Хагрид. — Это же Ровена, да?
— Похоже, — от волнения Квиринус охрип. — Северус, открой остальные два.
Русая крепко сбитая
— Хельга... Примерно такой я ее и представлял.
Кольчуга, рыжая борода и огненная шевелюра мужчины в третьем гробу сомнений не вызывали: Годрик Гриффиндор.
— Северус, умоляю, скорее Консервирующие чары! — Квиринус, как заведенный, щелкал колдокамерой. — Неизвестно, как на них подействует кислород. Что за гении бальзамирования над ними работали?!
Снейп не успел произнести заклинание — его прервал громкий шорох, донесшийся от входа. Схватив друзей в охапку, Хагрид одним прыжком перемахнул через саркофаг Ровены и метнулся к лестнице. Под ноги попалась снятая плита, полувеликан споткнулся, замешкался, пытаясь не упасть — и вместе со своей ношей врезался в глухую стену.
— Как это произошло? — Квиринус ощупывал камень, не веря своим глазам. — Бомбардо!
Точно кто-то издевался над ними: от стены откололся крошечный кусочек и упал к ногам волшебника.
Хагрид взревел, превращая себя в живой таран. Усыпальница задрожала, но ни единой трещинки не появилось на фресках.
Три человека замолчали, подавленные случившимся. В тишине послышался новый шорох — в противоположной стене открылся черный провал.
— Кажется, туда нам лучше не ходить, — пробормотал Квиринус, убирая колдокамеру в футляр и поправляя пояс с мечом.
Шорох не смолкал. Он шел из провала — тихий звук скольжения мягкого тела по камню.
Снейп сделал «Люмос» еще ярче. В его резком голубоватом свете люди увидели, как в усыпальницу вползает, по-змеиному извиваясь длинным толстым телом, существо с круглой лысой головой и человеческим лицом — плоским, безносым, с косой прорезью рта и круглыми белыми глазами, в которых застыли алые точки зрачков. Рыхлую бледную кожу твари кое-где покрывали редкие пучки желтоватых волос. Дюжина рук, похожих на щупальца, росла прямо из короткой шеи. Пальцы на руках шевелились, точно ощупывали воздух.
— Интересно, этот красавец есть в классификации Министерства? — вполголоса проронил Снейп.
— Это... это Гроу-Тху, — голос Хагрида дрогнул. — Чудище из наших сказок... Если перевести на ваш язык, «колдун, который живет под землей».
— Колдун? — переспросил Квиринус. — Значит, это человек? Может, попробовать с ним поговорить?
Лесничий сглотнул и что-то громко пророкотал на родном наречии. Чудовище не обратило на него никакого внимания. Оно ползло, вытягивая из темноты все новые и новые футы собственной плоти, наполняя пещеру тем самым трупным смрадом, который едва ощутимо витал в воздухе каких-нибудь полчаса назад.