Что-то кроме магии
Шрифт:
День тянулся нестерпимо долго. У пятикурсников начались консультации, Снейп был занят по горло. Привычная работа успокоила его, гнев на Дамблдора поутих, но вопросы остались. Предстояла вторая бессонная и мучительная ночь.
— Вы назначили меня своим персональным палачом. Я согласился. В какой-то мере ваша смерть даже доставит мне удовольствие, — Снейп, как и накануне, расхаживал перед директором, сидящим за своим столом. — Но вам, очевидно, этого мало, и вот вы предлагаете мне привести мальчишку прямиком на бойню, то есть сделаться уже не палачом, а мясником!
— А если я вам прикажу? — тихо спросил Дамблдор.
—
— Посылайте сколько угодно, но выполните то, о чем я вас прошу. Именно прошу, рассчитывая на то, что ваша истерика скоро кончится и вы снова станете самим собой, — директор поморщился и с видимым усилием убрал почерневшую, неподвижную руку со стола. Снейп заметил этот жест.
— Думаете разжалобить меня?
— И в мыслях не держал. Вы сделаете то, что должны, не из сострадания к умирающему старику, а потому что сами понимаете или скоро поймете — иного выхода нет. И никто другой здесь не справится. Именно у вас безупречная репутация преданного сторонника Темного Лорда, и потому ваш поступок в отношении Гарри будет истолкован всеми, и Волдемортом в том числе, однозначно: верный слуга расстарался для своего господина. Уверен, вы сыграете роль до конца, если я хоть что-то понимаю в людях и в вашем характере. Сыграете из упрямства, из ненависти ко мне, из желания доказать что-то всему миру, как делаете это на протяжении последних двадцати лет. И еще одно... — директор сделал паузу и вдруг торжествующе улыбнулся: — Ведь никто, кроме вас, не будет знать о том, что Гарри — смертоносный заряд для Волдеморта. Не берусь предсказать, что именно произойдет, но Волдеморт наверняка будет ослаблен, вам не составит труда убить и его. Вы сможете сполна насладиться местью, Северус.
Снейп вынужден был признаться самому себе, что такая мысль не приходила ему в голову. Завершить дело Эдгара Мальсибера, покончить с проклятой нежитью, а если повезет, то за компанию отправить в небытие, например, Петтигрю — ради такой перспективы стоит рискнуть. Но Поттер... Вихрастая голова, очки съехали на нос, и глаза, эти глаза, будь они неладны!
— И все-таки я не понимаю, почему вы сами не расскажете все Поттеру. Меня же он не станет слушать, что бы я ни говорил!
— «Не верил я в стойкость юных, не бреющих бороды», — процитировал Дамблдор. — У Гарри сейчас не достанет духа сознательно готовиться к смерти и покорно ждать назначенного часа. Он смел, но смел деятельно, его натура потребует сопротивления...
— Еще бы, — проворчал Снейп. — В шестнадцать лет никому не хочется умирать.
— Не скажу, что и в сто пятнадцать так уж хочется. Но когда все пути отрезаны, кроме самого трудного, остается одно: идти по нему до конца. Ну, или увиливать, как вы.
— Я не увиливаю!
— Ох, Северус, — директор вздохнул, — вас всегда словно двое. Хладнокровный, умный, решительный боец и вздорный малолетний нытик. Декан Северус Снейп и, простите, настоящий Сопливус. Вы держите в подчинении сотню недорослей, но не в состоянии приструнить в себе одного-единственного.
К ужасу своему Снейп почувствовал, что краснеет. Не находя, что возразить, он молча стоял перед Дамблдором, как провинившийся школьник. Потом сообразил сесть в кресло напротив стола. Директор помолчал немного и продолжил:
— Повторяю: Гарри еще не готов. Вы перескажете ему все,
— Погодите, я только теперь понял... змея — тоже хоркрукс?!
— Когда вы не сокрушаетесь о неизбежном, то соображаете на редкость быстро. Не сомневаюсь, вы не упустите шанса расправиться с ней самолично. — Дамблдор наколдовал себе стакан воды и с жадностью выпил. — Теперь вернемся к делам школьным. В ближайшие дни, возможно, даже завтра, я надолго отлучусь. Конечно, охрана замка на это время будет усилена, тем не менее не исключена попытка вторжения Пожирателей.
— Мне надо растрезвонить об этом на ближайшей нашей сходке?
— Нет нужды, достаточно и того, что я громко обмолвлюсь о том на завтраке. Информация предназначается Малфою-младшему. Интересно, как он ею воспользуется.
— По моей просьбе привидения круглосуточно наблюдают за ним и за шкафом.
— Очевидно, Волдеморт быстро теряет терпение. Он подгоняет Драко, мальчик от страха может решиться на отчаянный шаг, например, попробует убить меня собственноручно. Это было бы замечательно! — Дамблдор просиял, точно речь шла о долгожданном подарке. — Подстеречь меня в безлюдном месте ему не удастся, а любые свидетели нам с вами только на руку.
— А потом пылающие праведным гневом гриффиндорцы прикончат меня, — сварливо прокомментировал Снейп.
— Да, если вы вовремя не позаботитесь внушить им, что в случае преждевременной кончины плохого директора Снейпа Волдеморт может назначить кого-нибудь много хуже. Например, очаровательную Беллатрису.
Директор потер висок пальцами здоровой руки.
— Когда соберусь отбыть, дам вам знать. С того момента держите наготове личину Пожирателя и будьте в ней убедительным. У вас остались еще вопросы?
— Вопросов уйма, но задавать их придется, похоже, уже вашему портрету, — Снейп, встал, понимая, что аудиенция окончена.
— Постараюсь, чтобы он смог на них ответить. И последнее... — голос Дамблдора на мгновение пресекся, а затем зазвучал снова, по-прежнему твердо, но уже без привычного холода: — Уверен, что оставляю Хогвартс в надежных руках.
Глава 109. Дальше — тишина
Обещанная реплика в самом деле последовала во время завтрака в Главном зале. Дамблдор говорил не громче обычного, но выбрал момент относительной тишины, и его слова о предстоящей отлучке услышали все. Снейп успел заметить, как вздрогнул и демонстративно уставился в тарелку Драко.
— Альбус, но мы же собирались утвердить список поступающих на будущий год, — удивилась МакГонагалл.
— В нашем распоряжении целый день, Минерва. Но вечер я хотел бы посвятить своим делам.
Дамблдор обращался к МакГонагалл, но смотрел при этом на Снейпа, сидевшего рядом с ней. «Сегодня», — лучше любых слов сообщал этот взгляд.
Северус объявил слизеринцам, что оставшееся до ужина время они могут посвятить самостоятельной подготовке к экзаменам. Декана ждут срочные дела в Лондоне, все вопросы по учебе решать со старостами факультета. «Госпожу Моргану и господина Кровавого Барона слушаться беспрекословно, вернусь — проверю». Если успею, добавил он про себя, покидая слизеринскую гостиную.