Что-то кроме магии

Akana again

— Вы уверены, что они согласятся на такой риск? Флетчер не вы, чтобы действовать одним авторитетом.

— У них нет выбора, — Дамблдор сжал в кулак пальцы правой руки. Этот жест появился у него с началом портретного бытия, он словно не верил, что проклятие исчезло и желал убедиться еще и еще раз. — Нет выбора, поскольку нет лидера. Точнее, их слишком много для такой скромной организации. К Аластору прислушиваются сорвиголовы наподобие Тонкс, Кингсли собрал вокруг себя рассудительных, но сверх меры осторожных, вроде Люпина и старших Уизли... Дай им волю, они проспорят до

Страшного суда. Пусть Флетчер выпрыгнет, как черт из коробочки, и огорошит их своим — то бишь нашим — планом. А поскольку у них, скорее всего, никакого другого плана нет, они согласятся, несмотря на весь риск. И прошу вас, Северус, если вас заставят участвовать в ловле, играйте свою роль убедительно…

* * *

Грибы ищут в лесу, рыбу в реке, а разных ушлых господ — в Лютном переулке. Вечером пятницы тут кипела жизнь, в пестроте которой легко затерялся человек в скромной черной мантии с наброшенным на голову капюшоном.

Северус потолкался в меняльных лавочках, заглянул в одну харчевню, в другую, и в третьей увидел за столом в глубине зала знакомую лоснящуюся лысину. Мундунгус Флетчер в щегольском, но сильно засаленном сюртуке хлебал что-то из объемной миски. Рядом с ней стояла кружка пива, наполовину пустая. Редкая удача: воришка был один.

Звук шагов утонул в гомоне посетителей. Когда его плечо сжала чья-то рука, Флетчер вздрогнул, обернулся и вытаращил в изумлении глаза:

— Сне...

— Тише. Дело есть.

Снейп сел напротив, не снимая капюшона. «Чего изволите?» — подскочил услужливый малый в удивительно чистом для подобного заведения фартуке. — «Пива. Холодного».

— Я доем? С самого утра ни крошки... — Флетчер вновь взялся за ложку, но любопытство одолевало его сильнее голода, и он заговорил, понизив голос: — Слушай, а правда, что ты Дамблдора... того?

— Правда.

Воришка состроил многозначительную мину.

— Значит, не зря на тебя в Ордене охоту объявили.

Принесли пиво. Северус сделал долгий глоток, поглядывая на жующего собеседника.

— Ну лови, раз объявили.

— Не-е, как говорится, двое дерутся, третий не мешайся. Хоть старик и был мне благодетелем, а своя шкура дороже... Короче, я тебя не выдам, — Флетчер подмигнул. — Ну и ты меня не забудь при случае. Так какое у тебя дело?

— А дело у меня вот какое... — руки скользнули под столешницу, острие волшебной палочки пощекотало предплечье, покидая рукав. «Конфундус», брошенный одними губами — и вот ложка Флетчера остановилась на полпути ко рту и медленно опустилась обратно в миску.

Десять минут спустя он принялся за еду с удвоенной энергией, удивляясь, почему все уже успело остыть и какой умник забыл на его столе пустую кружку.

Второго человека, с которым требовалось побеседовать, не надо было разыскивать по кабакам и лавкам. Хромой Хью принял постоянного клиента без проволочек и, получив обычный гонорар, выдал необходимую информацию: «Эдит Мальсибер, пятьдесят пять лет, урожденная Кэрроу...» — «Что?! Ты ничего не путаешь?» — «Носатый, у меня все точно, как в аптеке. Мне за это и

платят. Ее прадед в позапрошлом веке разругался со своим отцом и сбежал с фамильного древа. Прочие подробности — по тарифу...»

Снейп не видел ни малейшего внешнего сходства между миссис Мальсибер и обоими Кэрроу. Впрочем, это еще ничего не значило. И если сама Эдит («А имя-то ей к лицу!») подтвердит родство, то Амикуса и Алекто ждет в Хогвартсе двойной сюрприз.

* * *

Рита Скитер имела чутье на сенсации. Тело Дамблдора еще лежало в Главном зале, а она уже собирала поджаристые факты для будущей книги, попутно теребя обширную сеть информаторов: какие слухи ходят насчет нового директора?

В Косом переулке держала цветочный магазинчик свояченица брата мужа двоюродной сестры Помоны Спраут — особа любопытная и бойкая. Декан Хаффлпаффа была у нее частой гостьей, и в задушевных беседах между горшочками фиалок и настурций любила делиться наболевшим. Вскоре после убийства Дамблдора сова принесла записку от цветочницы: есть важные новости. Хороший репортер ценит источники информации, Рита не поскупилась на вознаграждение и таким образом одной из первых узнала, кто теперь хозяйничает в директорском кабинете школы.

Очень странно. Верный человек в Министерстве клялся всем святым, что Скримджер никаких документов по Хогвартсу не подписывал. То есть назначение произошло не сверху? Уж не случился ли в школе, этом мини-государстве, свой политический переворот?

Имя и фамилия захватчика поначалу ничего Рите не говорили. Потом вспомнился несимпатичный тип в черном на слизеринской трибуне во время Турнира Трех Волшебников; следом в памяти всплыли подробности судебного процесса, на котором Дамблдор вытаскивал из Азкабана почти угодившего туда Пожирателя смерти. Сначала декан, теперь — директор... Славная карьера!

Сведущие люди подтвердили, что дополнительных грехов за деканом Слизерина не водилось. Ни скандальных интрижек, ни громких загулов, ни сколько-нибудь крупных махинаций... Рита усмехнулась: сущий ангел... с «Авадой» наготове. Такого надо брать, пока тепленький, и потрошить для интервью, за которое редактор «Пророка» выложит столько, сколько она ему скажет. И пусть только посмеет торговаться!

С таким намерением лучший репортер министерской газеты аппарировала прекрасным летним вечером прямо к воротам Хогвартса. По ее данным, новый директор прочно обосновался в школе, и велики шансы застать его на месте и врасплох.

В замок Рита прошла беспрепятственно. Кажется, при Дамблдоре и то больше заботились о безопасности! Но в разгар каникул, возможно, нет резона так уж сильно охранять пустую школу... От размышлений гостью отвлекли шум шагов и голоса, приближавшиеся справа, куда из холла вела высокая, скудно освещенная арка.

Вскоре уже можно было различить, что разговаривают несколько мужчин.

«Хорошо, допустим, это работа гоблинов. Но почему не сохранилось ничего из надземных построек?» — «Возможно, и сохранилось — например, где-то в толще стен...» — «Нету там ничего, в толще...»