Чтоб грани страха перейти...
Шрифт:
– Хотя что ему еще делать? Не плясать же…
– Ну хватит, Фред! Пойдем лучше мы потанцуем.
– Под это нудло?.. Ну ладно, ладно, пойдем!
Первые несмелые звуки выпрямились в медленный фокстрот.
– Джордж, эм… Ты не будешь возражать, если я тебя ненадолго оставлю?
– Только если ты не собираешься приглашать этого задаваку Диггори!
– Нет. Не Диггори.
Мелодия звучит уже громко и сильно.
Зал пересекла быстро, остановилась. Даже неловко стало. Взгляд с ног до головы оценивающий.
–
– Вы тоже, сэр. Потанцуете со мной?
– Ты это серьезно?
– Вы обещали мне ответный подарок на Рождество.
– Не знай я, что ты внучка Хэмиша, удивился бы, откуда в тебе столько наглости.
Флягу неторопливо убрал в карман, встал, клацнув ногой.
– Учти, я не танцевал уже лет тридцать.
Широкая теплая ладонь уверенным жестом легла на спину. Так близко, так…
Мерлин, и что теперь делать, ничего не помню!
Почувствовала, как тяжело переступил на здоровую ногу, перемялся, подстраиваясь под музыку…
И вдруг вспорхнула в каком-то невероятном повороте.
Сзади подхватили ловко, надежно. А потом закружили снова.
Некогда думать.
Ни о ритме, ни о фигурах.
Просто послушно шагнуть, повернуться.
И снова.
Шагнуть, повернуться.
Большая грузная фигура почти не двигается с места, но рука направляет твердо и легко.
Некогда думать.
И не нужно.
Шагнуть.
Повернуться.
Зал поплыл перед глазами.
Ухватила мягкий вельвет сюртука, но уже провернули в другую сторону и на последний аккорд поставили прямо перед собой – рыжие волосы, шрамы, ухмылка.
Глаз.
Голубой.
Человеческий.
Зал где-то далеко грохнул аплодисментами. Зашуршали шаги, платья. Но под пальцами – мягкий вельвет сюртука. На спине – ладонь широкая, теплая.
Так близко, так…
Комментарий к XI
(1) Добрый вечер, Маргерит!
(2) Здесь
(3) Мальчик (франц.)
(*) Шотландцы и ирландцы, как настоящие мужчины, не носят штаны. А носят килт. Называть килт “юбкой”, в общем-то, неправомерно, потому что, в отличие от юбки, он не кроится, а состоит из одного целого куска ткани, который просто оборачивается вокруг пояса и укладывается складками. Шотландские килты шерстяные и клетчатые (тартан зависит от клана или от местности), ирландские – обычно твидовые и однотонные.
Спорран – небольшую сумка, которую носят поверх килта. Спорран может быть кожаный или из какого-нибудь меха, например, кролика или хорька.
Хозы – шерстяные носки, которые носят под килт, они длинные, заканчиваются под коленной чашечкой.
Для наглядности (хоть и в обеих хозах): http://savepic.org/6138415.jpg
========== XII ==========
В ушах звенит: внизу, в Большом зале, надрывает глотки знаменитая рок-группа “Ведуньи”. Видимо, Флер права, они будут играть до утра.
Плечи замерзли – поежилась. Эта вечная холодина…
Надо было остаться в гостиной с Гермионой. Не обещала ведь Джорджу, что вернусь. Да и они с Фредом и Анджелиной отлично сходят с ума без меня. А Гермиону, наверное, не стоило бросать сейчас одну. И что она так расстроилась из-за этого дурака Рона?
Ох и устала же я! Хорошо хоть додумалась не надевать туфли на каблуках. И без того ноги болят…
Еще бы! Джордж весь вечер крутил в безумном рок-н-ролле. Только за полночь удалось вытянуть его в вестибюль подышать воздухом.
На ступеньках глухие рыдания.
– Гермиона! Мерлина ради! Что случилось? Виктор?
Заплаканное личико ткнулось в плечо. После долгих уговоров удалось выудить только “Рон все испортил” и “Рон – болван”.
– Ну, это мы и раньше знали!.. Чего? Я развеселить хотел!
– Джордж… ты иди, потанцуй там с Фредом и Анджелиной. Я отведу Гермиону наверх, ладно?
– Ладно. Если сможешь, возвращайся.
Надо ли возвращаться?
– Ой! Извините…
– Как мило. Какая приятная неожиданность.
Резкий запах медовухи ударил в нос.
– Признаться, я надеялся, что мы с тобой еще как-нибудь встретимся. Наедине.
– Про… Профессор Каркаров, что вы…
– Ты прекрасно знаешь, что. Иначе не разгуливала бы по пустым коридорам в полуголом виде, верно?
– Пустите. Вы не в себе.
Гнилые желтые зубы оскалились у самого лица.
– Пожалуй. А кто, скажи на милость, в себе в этой поганой школе? Лицемерный святоша Дамблдор? Или мерзкий предатель Снейп? Или, может быть, твой одноногий поклонник? Старина Грюм с тобой очень любезен, а?
Впился крепко, притиснул к стене. Камень царапнул кожу.
– Он будет очень любезен с вами, когда я расскажу ему о том, что вы напились как свинья и приставали ко мне.
– Неплохой ход! Но ты забыла одну маленькую деталь. Одно маленькое заклятие Обливиэйт, которым я владею не хуже, чем Грюм – всеми своими фокусами. Наутро ты и не вспомнишь ничего. Но не огорчайся. Я буду помнить за двоих.
– Нагнулся – вдруг совсем низко, к горлу подступило.
– Виктор не говорил тебе, что я тоже люблю рыжих?
Не успела ничего.
Вскрик, пальцы разжались.
Вдох.
В дальнем конце коридора – большая грузная фигура. Спорран из белого хорька, железная нога – беззастенчиво из-под килта. В руках нет палочки, только посох. Застучал в такт клацающему ботинку.
– Я, кажется, уже давно разъяснил тебе, Игорь, что мисс Вилар не в восторге от твоего общества. Но, может, я выразился недостаточно ясно? В таком случае повторю. Если ты еще раз дотронешься до нее, пьяный или трезвый, неважно, – будешь иметь дело со мной. Держу пари, в Азкабане по тебе соскучились.