Чтоб грани страха перейти...
Шрифт:
– Да, не повезло…
– В Дублине нам все равно делать было больше нечего.
В Большом зале с потолка – длинные черные полотнища. Как флаги. И Дамблдор говорит о Седрике. Но почему-то – не о Седрике… о четырех месяцах…
– Лучше б оставались в Коннемара(*). Там хоть воздух. Но Мэг хотела увидеть…
Спокойные воды озера уже сомкнулись над головами русалок. Силуэты кентавров исчезают в чаще Запретного леса.
– Мне в Дублине очень понравилось.
Правый глаз прищурился.
– Ну еще бы!
*
Как
– Тебе помочь?
– Ну не вынимать же палочку ради пары чертовых ступенек. Да я и так все прекрасно вижу.
– Ты уверен?
– Мэг, этот вонючий скворечник я знаю как свои пять пальцев.
– Ему, конечно, не откажешь в некотором уюте…
– Брось! Министерству всегда было плевать на Дублин! Гостиница для странствующих волшебников? Пожалуйста! Кабак и чумазые девки – как дань местному колориту.
– Да… в комнатах здесь чувствуется своя атмосфера…
– Еще бы. Они такое видели!
– О Мерлин…
– Стоп! Держись! Так… поползли, здесь дыра в ступеньке…
– Неужели мы не могли…
– Согласен. Даже по ирландским меркам эта клоака – всем клоакам клоака. Захочешь – не придумаешь. Потому и есть – самое безопасное место во всем городе. Поди, у нас еще здесь спросят – кто такой Волдеморт.
– Тут, кажется, снова дыра…
– Не должно быть… Дерьмо гиппогрифово!
– Сам ты дерьмо! Смотри куда прешь!
– Лежи у стенки, рванина!
– Ну, ты сам этого захотел!
– Да ты у меня до дверей полетишь!
– Селедкой тебя по морде! Ал, ты?!
– Падди О’Лью?
– Сам пью и тебе налью! Сколько лет! Опять взялся за старое, одноглазый? Мало тебе лондонских блядей? А я уж было подумал, что кончился старина Грюм! Пошел в бочку, а дна не достал!
– Заткнись, пупырчатый! Дай зажгу палку! Как в старые добрые времена! Ты, дружище, все тот же – отборный урод!
– Сам-то, небось, из-за своих железок вдвое приплачиваешь! О! Дери тебя морской черт! Поди, не у нас такую откопал. С виду и не скажешь… Может, и не Щербатая Лора… Но девчонка что надо! Как звать, рыжуля?
Яростная красная вспышка осветила пунцовое лицо Мэгги, а с ним ряд уходящих за поворот ступенек. Там вверх тормашками летело длинное худосочное человеческое тело, которое, по всей видимости, теперь надолго лишилось сознания…
– Э… кто из нас был первый?
Палочку не опустила. На лице горят, кажется, даже веснушки.
– Это Падди… жили на одной улице… в детстве… Он оспой болел…
*
– Миссис Грюм? Разве кофе уже остыл?
–
– Ах, дьявол, Маргарет, совсем забыл, его же здесь варят прямо в виски…
– Все в порядке, Аластор, спасибо. Продолжайте, мистер О’Лью.
– Да, у нас тут все немного по-своему. Э, да что продолжать? Не вышло из меня волшебника, как хотели все эти высоколобые англичане. Так что сижу здесь, в должностях не вырос, считаю пауков, стерегу погреба, приглядываю кой за кем…
– Не скромничай, старик.
– К чему, Ал? Это ты у нас был сорвиголова! И как еще уцелел во всех этих передрягах! Хотя и не совсем уцелел…
– Тебе, старик, родной навоз тоже на пользу не пошел.
– Дублин для нас оказался страшной заразой… Помню, как отпаивали тебя всей нашей компашкой…
– Старик…
– Вот тут уж брось, тут я скажу! Миссис Грюм, этому человеку чертовски однажды не свезло. Принесло его к нам, помнится, еще на костылях. Удрал из больницы. В грязных бинтах, таскался по магловским поездам…
– Ты мне еще пурпурное сердце повесь на китель.
– Не трепись. Вот, лучше махни еще стаканчик. Молодец!
– Что с тебя возьмешь…
– Искали его мракоборцы, видать, не шибко. То есть, решили, что добрались эти воландеморды, или как их там, до Ала на больничной койке, и, видать, славно пересрали. И не смотри на меня, Ал! Пересрали!
– Вы нисколько меня не смущаете, мистер О’Лью.
– Я знал, что вы не из лондонских неженок, миссис Грюм!
– Вообще-то, ты начал про себя…
– Так я и говорю! Чтобы я не пугал кого зря своей рожей – прописали меня в наших дублинских подземельях. К каждому Рождеству переписываю прошлогодний отчет о состоянии казематов, проделках гоблинов, лепрехунов, крыс и троллей. У гоблинов я уже за своего.
– Еще бы.
– Засранец! Пей!
– А ты налей!
– Само собой, в министерстве моей грамотой сразу же подтирают зад! Но контора пишет – отчет пришел – контракт продлен – деньга пошла в Дублин.
– Неужели и такое бывает?
– В последний раз события с берегов Лиффи волновали Лондон году эдак в тридцать пятом, миссис Грюм. Говорят, даже до министра дошло, у него аж зад прыщами покрылся! Забыл сказать, пишу-то я на чистом гэльском, он у меня хоть и хром, но вполне себе. Кто там будет это ковырять!
– Но есть же элементарные заклинания, с любого языка…
– Миссис Грюм… Я лучше продолжу про вашего супруга.
– Старик!..
– А что я? Кто еще про тебя расскажет? Пришел оттяпанный! Кончились кейли. Кто только пальцем не показывал. И, давайте уж всю правду, если бы не пара небрезгливых девочек, в бочке из-под виски тебя бы и схоронили! Что, снова пульнешь в меня из своей палки?.. А-а!.. Это жизнь, миссис Грюм, сраная жизнь, без любви в ней делать нечего.