Чудеса света, ангелы и Царь Царей
Шрифт:
В офисе режиссёра Ло Вэя я подписал первый в своей жизни серьёзный контракт сроком на два года с ежемесячным доходом 3000 гонконгских долларов, гонорар за каждый фильм также составлял 3000 гонконгских долларов. Я обязывался принимать участие во всех будущих проектах Ло Вэя и соглашаться на любую роль, которую он мне предложит.
Ныне такие условия контракта выглядят чересчур несправедливыми, но тогда мне так не казалось, ведь у меня, по крайней мере, наконец-то появился стабильный заработок.
Что касается внешности нового Брюса Ли, Ло Вэй был ею не очень-то доволен. Не считая моего мускулистого телосложения, которое его устраивало, он считал, что всё остальное нуждается в корректировке — к примеру, не очень ровные
В первый день съёмок фильма «Новый кулак ярости» я прибыл на съёмочную площадку ни свет ни заря и обнаружил всех в унынии из-за того, что их постановщик боевых сцен временно выбыл из строя. Я не растерялся и тут же предложил свои услуги. Моё предложение было принято с энтузиазмом. Смешнее всего было то, что мой гонорар за постановку боевых сцен оказался втрое выше, чем за главную роль. Как бы там ни было, у меня на тот момент был уже достаточно богатый опыт работы постановщиком боёв, но практически отсутствовал опыт актёрской игры.
В фильме «Новый кулак ярости» я не только исполнял главную роль, но также был постановщиком боевых сцен, причём гонорар за постановку боёв в четыре раза превышал гонорар за исполнение главной роли
Съёмочный процесс не принёс мне особой радости.
Ло Вэй мечтал сделать из меня второго Брюса Ли, и я должен был играть яростного и хладнокровного, лишённого каких-либо человеческих чувств персонажа, который думает только о мести. Но я никак не мог принять такого персонажа, в итоге он получился некрасивым и совершенно безжизненным. Общаясь наедине с Вилли Чаном, я поделился с ним тем, что меня беспокоило: «Мне не подходит такая роль, режиссёр хочет, чтобы я стал вторым Брюсом Ли, но это совсем не то, чего хочу я».
Когда мы узнали результаты кассовых сборов, мы были шокированы.
Увидев эту цифру, я чуть было не кинулся прямиком в аэропорт за билетом до Австралии. От волнения я безостановочно прибирался и подметал пол в офисе Ло Вэя — эта привычка осталась у меня ещё с детских лет, когда я учился в Академии китайской драмы.
Вскоре после того, как я подписал контракт с фирмой Ло Вэя, он пристроил меня в следующий фильм — «Последнее испытание Шаолиня» молодого режиссёра Чэнь Чжихуа. Работая на съёмочной площадке бок о бок с этим молодым режиссёром, мы с ним очень быстро подружились, понимали друг друга с полуслова и остались довольны сотрудничеством. Кроме того, мы очень многому научились друг у друга. Однако этот фильм тоже оказался не очень успешным.
Вслед за этим последовало сотрудничество со знаменитым актёром Джимми Ван Юй в фильме «Метеор-убийца», а потом — съёмки фильмов «Убить с интригой», «Искусство Шаолиня — змея и журавль», «Немного кунг-фу», «Астральное кунг-фу», «Кулак дракона» — все эти фильмы объединяла одна общая черта: сюжет их сводился к тому, что герой жаждал отомстить врагам. Судьба этих картин была печальной: одни провалились в прокате, а другие до него даже не дошли. А я в киношных кругах стал считаться «несчастливой звездой».
МОЯ ШЕСТАЯ НЕУДАЧА
В 80-х годах прошлого века, после того, как я отведал вкус славы в Гонконге, компания «Голден Харвест» решила сделать из меня звезду Голливуда. Для того, чтобы я стал более самостоятельным и мог как следует без помех выучить язык, они посадили меня одного в самолёт до Америки, не дав мне ни одного сопровождающего.
Парня, который встречал меня в аэропорту по прилёте, звали Дэвид. Завидев меня, он стал изображать движения в стиле пьяного мастера. Чтобы меня развлечь, он принялся взахлёб расписывать
— Они пригласили людей, которые принимали участие в съёмках фильма «Выход дракона», актёрский состав очень мощный, сценарий классный, я думаю, ты очень скоро станешь здесь звездой!
Однако его слова не только не воодушевили меня, а, напротив, привели в смятение. После целого ряда неудач, пережитых в 70-х годах, мне больше совсем не хотелось идти по пути, проторенному Брюсом Ли.
В Америке мной занимался Эндрю Морган, ответственный директор международного филиала компании Golden Harvest. Он проработал бок о бок с Рэймондом Чоу 12 лет, я был очень удивлён, услышав, как он бегло говорит по-кантонски, сам-то я по-английски двух слов связать не мог. Эндрю тоже был абсолютно уверен в успехе нового фильма, в котором я буду сниматься — он назывался «Драка в Бэттл Крик». Он считал, что сюжет фильма даст мне возможность во всей красе развернуть перед американским зрителем своё мастерское владение кунг-фу. Но ещё большую уверенность ему внушало то, что бюджет картины составлял 4 млн долларов. Эта цифра взволновала меня, так как в Гонконге я к таким суммам не привык. В то же время Эндрю хотел, чтобы я принял участие в нескольких телешоу, это помогло бы мне побыстрее прославиться.
Однако съёмки проходили тяжело.
Я привык к процессу кинопроизводства в Гонконге, и съёмки в Америке в условиях постоянных ограничений мне были в тягость. Режиссёр Роберт Клауз — именно он когда-то работал над фильмом «Выход дракона» — вплоть до самых мелочей строго придерживался сценария, каждое движение камеры, все позы и движения актёров — всё было расписано подробнейшим образом. Не то чтобы такой подход к работе плох, просто он не подходит мне.
Для съёмок данной сцены в фильме «Большая драка в Бэттл Крик» я самостоятельно вскарабкался на эти балки и действовал без всяких страховочных тросов, чем до смерти перепугал всех иностранцев
Когда я снимаю кино в Гонконге, мне и съёмочной группе часто на съёмочной площадке приходят какие-то новые идеи, и мы импровизируем прямо по ходу съёмок, а внесение правок в сценарий и в реплики актёров непосредственно перед началом работы — это и вовсе обычная практика. Но с этими людьми в Америке договориться было невозможно. К тому же, у меня были большие проблемы с английским, и когда я сосредотачивался на том, чтобы правильно произнести свою реплику, я забывал про выражение лица и про движения, постоянно заикался и произносил реплики с каменным лицом. Их стиль работы во время съёмок самой долгой сцены боя оказался мне тоже совершенно чужд. Я привык самостоятельно ставить сложные и красивые движения, но в этот раз режиссёр, снимавший строго по сценарию, то и дело напоминал мне, что не нужно импровизировать. Я неоднократно пытался донести до него свои соображения по поводу съёмок боевых сцен, но каждый раз он невозмутимо отвечал:
— Нет, не пойдёт, мы будем строго следовать сценарию.
Вот так те части фильма, которые можно было бы наполнить разнообразными яркими движениями, стали обыкновенными скучными сценами, где я просто хожу туда-сюда. Я сказал режиссёру:
— Никто не станет отдавать деньги за то, чтобы посмотреть, как Джеки Чан в фильме просто праздно прогуливается.
Вскоре после завершения съёмок кинокомпания устроила меня в следующую картину. Эндрю выглядел очень воодушевлённым:
— В этом фильме будет сниматься очень много голливудских звёзд. Ты будешь играть участника автомобильных гонок, сюжет очень захватывающий, картина называется «Гонки “Пушечное ядро”».
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
