Чудесные дни в «Ужиках»
Шрифт:
— А по-моему тут здорово, я б остался на недельку, — Ник продолжал лежать, сгребая руками песок вокруг себя.
— Да от тебя тут уже к завтрашнему дню останется одна головешка. Испечёшься на солнышке как колобок в печи.
— Ладно, уговорили, — нехотя вставая с песка пробормотал Ник, — идём. Только куда?
— Пойдём прямо, вдоль берега, рано или поздно куда-нибудь, да выйдем, — предложил я и все согласились.
Мы шли вдоль края воды, оставляя следы на мокром песке и собирали чудные витиеватые ракушки и кусочки кораллов. Вдруг мне показалось, что куча песка впереди нас зашевелилась.
— Не бойтесь, это же просто верблюд, — наконец я узнал зверя. Его светлая шерсть по цвету сливалась с песком, поэтому так трудно было опознать двухгорбого жителя пустыни.
Мы подошли поближе и обнаружили, что верблюд осёдлан. На его спине лежала белая шерстяная попона, а к одну из ремней были привязаны кожаные мешочки. На наше великое счастье в мешочках обнаружилась питьевая вода. Усевшись в тени горбов и прислонившись к мягкой шкуре равнодушно жующего жвачку верблюда, мы вволю напились и стали строить планы — чем бы ещё с пользой заняться в столь необычном месте.
— Может, покатаемся по пустыне на верблюде? — предложил Ник. — Будет весело, наверное.
— Представляете, — я резко остановился, — мне сейчас показалось, что это всё с нами уже было раньше — море, песок, верблюд этот… — в голове вертелась какая-то мысль, но я не мог оформить её в слова.
— Так помнишь, ты мне сон свой рассказывал? Именно это тебе и снилось, — подскочил на месте Марк. — Это что же получается? Сны твои сбываются, что ли?
— А что дальше было во сне, после верблюда? — Никитка тоже заинтересовался моим видением.
— Не было ничего, я проснулся.
— Жаль, я думал во сне тебе показали, как отсюда выбраться. Так что, кататься на верблюде будем? — переспросил Ник.
Не успели мы ответить, как вдруг мы увидели, что Никитушка сам по себе поднимается в воздух, беспомощно дрыгая ногами, руками и жалобно попискивая что-то про «ёлки колючие». Мы с Мариком вскочили на ноги и увидели своими глазами силу, заставившую друга взлететь. Смуглый злой мужчина в длинном белом платье и полотенце на голове держал Ника за шиворот и громко ругался на непонятном языке, показывая пальцем на пустые ёмкости для воды.
— Дяденька, отпустите его, он больше не будет, — заплакал Марк и вцепился двумя руками в разъярённого араба.
Мужчина рассвирипел ещё больше, его непонятная речь стала срываться на крик. Сводной рукой он ткнул нам в лицо и пальцами показал жест, обозначающий требование денег. Я понял, чего он хочет и начал судорожно шарить по карманам, в надежде найти хоть несколько случайно завалявшихся монет. На самом дне кармана вдруг обнаружились какие-то шарики, я потянул их и вытащил наружу чёрные перламутровые бусы. Незнакомец увидел украшение, молниеносно выхватил его у меня и, наконец, отпустил отчаянно барахтавшегося в воздухе Никиту.
Как только Ник очутился на земле, он вскочил, схватил нас за руки
— Откуда у тебя чёрный жемчуг? — спросил запыхавшийся Никитка, когда мы оказались на безопасном расстоянии от хозяина верблюда. — Это же дорогущая вещь. Я точно знаю, потому что маме такой дарили на день рождения, а она потом сказала, что он стоит целую кучу денег и даже дома страшно такое украшение хранить.
— Я в избе нашёл старый тайник, — пришлось признаться мне, — но не придал значения этим бусикам, а сейчас случайно вытащил.
— Нашёл тайник и нам ничего не сказал? — слегка обиделся Марик. — А что там ещё было?
— Да так, ничего особенного. Фотографии ты уже видел, украшение вот это, а ещё ключик непонятно от чего.
— Интересно-интересно, — задумался Никита. — Если когда-нибудь попадём домой, надо будет поискать, что открывает этот ключ.
— А мне так любопытно, что я бы уже сейчас домой отправился, — не успел Марик произнести эту фразу, как на небе словно сверкнули тысячи молний.
От яркой вспышки мы крепко зажмурились, а когда открыли глаза, обнаружили, что стоим… дома, посреди тёмной комнаты. На улице царила поздняя ночь, со двора слышалось жалобное блеяние не загнанных в хлев баранов. А из-под стола вдруг вылезла непонятно как там оказавшаяся обрадованная Мурка и приветливо ткнулась мордой мне в колени.
— Ух ты! — воскликнул Маркуша. — Это я, что же, теперь волшебник? Только пожелал вернуться и в ту же минуту оказался дома. Ну-ка сейчас ещё что-нибудь быстренько пожелаю… — он начал нервно вышагивать по комнате, придумывая желание. — Вот! Придумал! Хочу, чтобы сейчас же зажёгся свет! — наивный Марик вскинул руки вверх в ожидании чуда, но… ничего не произошло, мы так и остались сидеть в темноте.
— Всё, праздник волшебства закончился. Был только один подарок от знахарки. Ещё скажи спасибо, что она дала нам возможность вернуться, как только пожелаем, а то застряли бы в этой пустыне навсегда в компании неприветливого дядечки в платье да равнодушного верблюда.
— Но как же было здорово плавать с рыбками! — исполненный счастливых воспоминаний Марик закружился по комнате и чуть не ударился в темноте об стол.
— Предлагаю загнать баранов и ложиться спать, завтра поболтаем да поищем что именно ключик открывает, — здраво рассудил Ник, и мы не стали с ним спорить.
День 8
Утром меня разбудила назойливая муха, то и дело норовившая посидеть на носу. Я устал от неё отмахиваться свозь сон и решил встать, чтобы отомстить этой нахалке, недовольно бормоча при этом:
— Вот я тебя сейчас поймаю, настырная муха…
— И съем, — закончил за меня умывающийся у рукомойника Марк.
— Нет, съел бы я сейчас зверя покрупнее — барашка или курочку. В животе вовсю лягушки дерутся.
— Если вдруг весь барашек в тебя не влезет, оставь и мне кусочек, я тоже серьёзно оголодал, — Маркуша погладил себя по исхудавшему животу.
Дверь распахнулась и в дом вошёл Ник, словно добрый волшебник, внося в дом пахнущую едой корзинку, накрытую полотенцем:
— Кушать подано! Баба Матрёна пирогами нас по-соседски угостила.