Чудовищные сны разума (сборник)
Шрифт:
Это предложение как нельзя лучше отвечало мысленному настрою Измайлова, у которого на языке вертелось множество вопросов. Среди них был и касающийся темы коллекционирования, увлеченности многих людей собирательством каких-либо предметов.
Татаринцев ненадолго задумался, затем, кивнув своим мыслям, ответил:
– Психоаналитики объяснили бы это проявлением анального характера. Вместо того чтобы удовлетворять свои потребности в нормальной любви и сексуальной разрядке, личность переизбыток либидо направляет на замещающие их объекты и занятия. Если же судить с точки зрения традиционной психологии, то получается, что любое увлечение, хобби есть не что иное, как компенсация стремления человека к богатству и власти. Впрочем, существует еще одна точка зрения. У меня есть
27
«Постъюнгианцы» – последователи аналитической психологии К.Г. Юнга, внесшие свой вклад в дальнейшее развитие и модификацию его учения.
Дело в том, что психика человека устроена многослойно: имеется индивидуальное сознание, индивидуальное подсознание и коллективное бессознательное. Первое – это разум человека (Эго), включающий также понятие совести и самоконтроля (Супер-Эго). Второе – область личного бессознательного (Оно), состоящего из огромного опыта развития человеческой личности – от внутриутробного состояния и по сей день. Третье – это коллективная душа (Астрал), охватывающая весь невидимый, потусторонний мир. Именно из Астрала, который связан с Оно, к нам в подсознание поступает огромное количество неосознаваемой информации. Путь ей преграждает некий предохранительный клапан, иначе человек просто сошел бы с ума от этого хаоса энергоинформации. Возможно, у отдельных личностей этот напор астральных влияний слишком силен, и тогда человек пытается привязать свой разум к «земному» миру, сосредоточиться на материальных вещах, чтобы не рехнуться. Любые предметы коллекционирования – марки, монеты, значки, да хоть окаменевшие экскременты животных или пивные пробки – как раз и служат этим целям, уводя мысли людей от давления чересчур сильных духовных импульсов из Астрала, направляя их на объекты материального мира, как бы «приземляя» их.
Татаринцев развел руками:
– Прав он или нет, не мне судить, но нужно признать, что теория его выглядит достаточно стройной и не лишенной смысла в рамках глубинной психологии.
Игорь запоминал каждое слово из уст кармапсихолога, понимая, что помимо избавления от психических проблем и общеобразовательной пользы, всё услышанное здесь пригодится и в творчестве.
Несколько дней спустя он встретил после работы Алену возле здания телерадиоцентра.
– Поедем ко мне? – просто спросил он.
Она испытующе взглянула на него, затем расплылась в улыбке:
– Да, конечно.
С тех пор в их отношениях всё снова наладилось.
Я прибыл один в чужой город. Иду по улице (вдоль ул. Большевицкой к рынку). Деньги у меня на исходе и одет я не по сезону – еще прохладно, а на мне летняя одежда. Уже стемнело, я захожу (там же на дорожном кольце у рынка) в старый – еще сталинской постройки – двухэтажный дом, по деревянной лестнице поднимаюсь на второй этаж, стучу, но, увы, так никто и не открыл. Выхожу наружу, на улице – ночь. Я стою на крыльце и думаю, куда бы пойти. Бесцельно слоняться по незнакомому мне и почему-то представляющемуся враждебным городу нет желания. Причем я ощущаю себя неким полукриминальным элементом, вроде даже кавказской национальности.
Уже день, я стою на какой-то веранде, пристроенной к хрущевской пятиэтажке (по ул. Грааля). Что-то там делаю, нахожу боевой пистолет, а с собой у меня мой газовый пистолет. Я сумел каким-то образом незамеченным пронести его через таможню, полицейский контроль – досмотр во время перелета на самолете. Я понимаю, что нужно лететь обратно, денег хватает только на билет, но второй раз одурачить таможенников мне явно не удастся, если только не спрятать оружие «внутрь себя» или как-то замаскировать на теле. Но всё равно есть риск, что металлодетекторная рама зазвенит при прохождении через нее. Я прячу найденный боевой пистолет в подсобке, надеясь впоследствии
Далее я уже у себя в городе, нахожусь в квартире (у себя?) и прошу кого-то позвонить моему другу Гешику Мануйлову, сказать, чтобы он отдал мне одну вещь. Ему звонят, но я слышу, как он говорит, что отдаст не сегодня, а в ближайшие дни – это немного нарушает мои планы.
Затем я отправляю гонца (мне слышится чей-то голос: «Отправляет гонца из правого подсознания в левое, но тоже бессознательное»). Собака – дружелюбный пес – и есть гонец. Я даю ему некий предмет, говоря: «Отнеси моей матушке». Сам беру в руки другие предметы и иду вслед за собакой в соседнее помещение. Пес относит в точности как надо, и я хвалю его, но он не отдает зажатую в зубах вещь, играет. Я укоряю его и, в конце концов, он разжимает пасть.
Я вместе со своим классом (или курсом), во всяком случае, с молодыми людьми – парнями и девушками. Среди них Лика Котова – моя бывшая подруга (которую я любил больше всех и сильнее всех – моя самая яркая и большая любовь в жизни). Мы спускаемся куда-то вниз в подвал – то ли подземелье, то ли пещера. Я освещаю путь факелом. Но внизу горит электричество, достаточно светло. Все занимаются каким-то делом, а я беру круглую палку и ею притягиваю к себе Лику, прижимая к себе плотно (завожу ей за спину, хватаюсь руками за оба конца и притягиваю), дурачусь в сексуальном контексте. И так несколько раз. Показываю себя собственником. Один раз притягиваю к себе другую, тоже симпатичную девушку, давая повод Лике немного поревновать.
Затем я сжигаю что-то типа кожи или пергамента (кажется, на нём какие-то буквы или рисунки). Я поджигаю ее со всех сторон факелом, но она горит плохо, медленно. Я переворачиваю ее, еще раз подпаливаю, и она разгорается сильнее.
Левин со своим замом Юрием Шапиро вдвоем умотали в первопрестольную, оставив за старшего Игоря Измайлова, как наиболее перспективного кандидата на должность продюсера. Виктор уже давно присматривался к своему рекламному агенту, отметив и его удачливость, и расторопность, а главное, усмотрев в нём творческое тщеславие, постоянное стремление совершенствоваться и пробиваться наверх, метя в руководство. Виктору это импонировало, он и сам был таким. Левин с недавних пор вынашивал втайне от всех большие планы по изменению личного статуса, посвятив в них лишь Шапиро, без которого было невозможно осуществить реализацию задуманного.
В ближайших перспективах на будущее у хитрого продюсера намечалось сразу два важных события – он все-таки принял решение жениться на Юлии и собирался в скором времени, не без помощи своего заместителя, перебраться в Москву. У Юрия Шапиро двоюродная родственница была замужем за вице-президентом фирмы «Видео Интернэшнл» – одной из самых крупных рекламных компаний столицы. Виктору было известно, что прокат всей рекламы на канале РТР принадлежит именно этому видеогиганту. По протекции родственницы Левиным и его замом заинтересовались столичные рекламные бонзы, прослышав об удачливом уральском продюсере.
Запасшись наличкой для «подмазывания» нужных людей и взяв с собой демонстрационные диски с подборкой их лучших роликов, они отправились на штурм столичного рекламного сообщества.
Измайлов не знал, что Левин решил в будущем сделать его главой фирмы, но на момент отсутствия хозяина ему чрезвычайно льстило руководить всеми творческими и организационными вопросами. Он чувствовал, что Виктор намеренно оставил на него все текущие проекты агентства, проверяя профессиональный уровень. Что ж, Игорь не подведет его, докажет, насколько пригоден в качестве продюсера. Он с утра до вечера занимался делами фирмы, мотаясь по всему городу, беспрестанно разговаривая по телефону, контролируя работу десятка сотрудников. И хотя коллектив у них был дружным, в котором каждый ответственно относился к своим обязанностям, всё же забот у вчерашнего рекламного агента хватало, так что домой он возвращался лишь поздно вечером, весь взмыленный и «загруженный». А ночью в его ласках нуждалась Алена, перебравшаяся жить к нему.