Чужая жизнь
Шрифт:
— Да, но сначала я должна записать всех пришедших и сформировать группы. Поговорим через несколько минут.
Вскоре подошли Лео и Сильвия, а чуть позже появились Виктор и Джимми. Все пришли на пристань со шнурками на головах. Моряк, уже подготовивший корабль к отплытию, снял цепь, преграждавшую пассажирам путь на борт, и они начали подниматься на судно. Оставалось всего несколько минут до отплытия, когда явился Иктоми.
— Старики! Не оборачивайтесь, но пришел Иктоми, а с ним еще два человека, — сообщил Джимми, смотревший на пристань. —
Тем временем Ориана завела с ними разговор.
— Понедельник выдался очень тяжелый. Мы больше не хотим проблем, — серьезно сказала медсестра.
— Если погода будет благоприятной, никаких проблем не будет. Я не виноват в том, что был сильный ветер и штормило, — ответил Иктоми.
— Хорошо.
— Я пришел с сестрой и другом.
— Ты говорил мне о своей сестре. Рада познакомиться! — Ориана дважды поцеловала Винону. — А, так это ты? — обратилась она к другу Иктоми: — Тебя разыскивают после того, как в больнице исчезли документы одного из пациентов, которому делали операцию по пересадке.
Иктоми и Альян сделали вид, будто ничего не поняли.
Лукас обернулся и увидел Винону и смуглого человека, которого в последнее время встречал повсюду. Сестра Иктоми коротко постригла волосы. У него дрогнуло сердце. Срезать такие волосы! Он вспомнил о вчерашней церемонии и почувствовал учащенное сердцебиение. Душа Кендаля освободилась, но Лукасу казалось, что она была рядом с ним.
Брэд бегом влетел по деревянному трапу. На его плече был рюкзак, который казался тяжелым и мешал журналисту бежать. Брэд поднялся на палубу в последнюю минуту.
Ровно в три часа заработали корабельные моторы, и судно вышло в море. Вечер был очень жарким. Солнце стояло еще высоко, и казалось, что оно обрушивает всю свою мощь на головы людей, находящихся на палубе. В небе не было ни тучки, а значит, никакого намека на возможное укрощение жары. В это время ни один корабль не пересек их путь на водных просторах. Послеобеденный зной уменьшал поток движения в темных водах Атлантики. Моряки и туристы избегали отправляться куда-либо на лодках и кораблях в это самое жаркое время суток.
Брэд издали поздоровался с Орианой и, увидев Иктоми, решил в первую очередь заговорить с ним.
— Вы здесь? — спросил он на апсалоке.
— Да, используем последние дни своего пребывания. Мы не нашли ничего лучшего, чем можно было бы заняться.
— Прекрасно! Я прибыл сюда за информацией для моей газеты.
— Ты вернешься с нами в резервацию?
— Нет. Сейчас не могу. — Брэд кашлянул и посмотрел на Винону. — К тому же я очень доволен своей работой. Я вижу на корабле юношу, которому сделали пересадку сердца. Пойду к нему, сделаю несколько его фотографий.
Брэд направился к Лукасу. Журналист сделал вид, будто давно не видел юношу. Он достал фотоаппарат из рюкзака и поздоровался.
— Как дела, Лукас? Могу ли я сделать несколько твоих фотографий во время этой экспедиции? — Брэд подмигнул.
— Да, да, конечно.
Брэд
— Все-таки он пришел, причем с сопровождением! Я его аннулирую, не беспокоиться.
Обернувшись, Брэд случайно задел юношу плечом и направился к Иктоми. В момент прикосновения Лукас ощутил, как у него царапнуло внутри. Юноша ухватился за поручни. Ноги начали ему отказывать, появились конвульсии, и пришло видение. Он увидел Брэда, который на всей скорости ведет черный «мерседес» с тонированными стеклами. По мобильному телефону журналист разговаривает с кем-то на языке кроу: «Не жди меня. В любом случае постараюсь приехать». За этим видением ничего не последовало. Лукас сделал несколько глубоких вдохов и задумался над тем, что только что услышал и увидел. «Где я мог видеть эту машину?» — спросил он себя. Постепенно лицо Лукаса приобрело свой обычный цвет. К нему подошла Ориана. У юноши уже не было никаких внешних признаков конвульсий.
— Ты видел? Вернулся твой «друг» со своей компанией, — иронично произнесла девушка. — Я позвонила в больницу, но они ничего не хотят знать о том человеке, который выкрал твою историю болезни. Невероятно! Надеюсь, что ты предпримешь все меры предосторожности.
— Не беспокойся, именно так я и поступлю. Мне хотелось бы, если у тебя есть такая возможность, поговорить с тобой.
— Говори! — И она села рядом с Лукасом.
— Ориана, в результате пересадки сердца я стал чувствовать себя частью народа, о котором ничего не знаю и который живет за тысячи километров отсюда. Речь идет об индейцах кроу. Ты слышала о них?
— Только в фильмах об индейцах, не более того.
— Они были первыми из живущих на территории Соединенных Штатов индейцев, которые стали союзниками белых, и это вызвало ненависть к ним со стороны других племен. Это мирный народ, который ценит природу превыше всего, уважает старших и прислушивается к их советам. Их благородство не знает предела. Все это доказал мне Джозеф, тот пожилой человек, который был у дверей больницы. Всему, что сейчас мне известно об индейцах, я научился у него. Мне было очень трудно принять свой новый статус. Без помощи Джозефа я сошел бы с ума.
— Я говорила по этому поводу с координатором по трансплантологии и доктором Аметльером. Оба сходятся во мнении, что твои рассказы о воспоминаниях донора, которые якобы приходят к тебе, — скорее плод твоей фантазии, чем реальность. Не внушение ли это? — спросила Ориана.
— У меня бывают видения, я могу вызывать бури, если ко мне притрагивается кто-то, кроме тебя. Со мной случаются конвульсии, сопровождающиеся видениями. В этот момент я вижу последнее, что было в жизни прикоснувшегося ко мне человека. Я могу лечить камнями и говорю на языке, которого ранее никогда не слышал. Думаешь, что все это — внушение?