Чужая жизнь
Шрифт:
— Давайте не будем беспокоиться о решении проблем до того, как они возникнут, — поторопился ответить директор. — Сейчас это всего лишь предположение. Давайте надеяться, что победитель будет только один. — Краем глаза он взглянул на Хосе Мигеля, который внимательно смотрел на директора и улыбался.
— Да, извините за настойчивость, — продолжал спрашивать Лукас к удивлению всех своих друзей, включая Лео, — они будут отвечать на чистых листах бумаги или на тех, которые вы им дадите?
— Ты прав, — сказал дон Густаво,
— Хорошо, хватит вопросов и речей. Начинаем экзамен.
В этот самый момент открылась дверь и в аудиторию с улыбкой вошла преподавательница математики. Директор замолк. Дон Бартоломе не понимал, что она здесь делает, ведь он предупредил, что сам проведет экзамен.
— Вы здесь? — удивленно спросил директор.
— Да. Я подумала и решила оставить все свои проблемы на другой день, потому что посчитала очень важным для себя присутствие на экзамене. Я принесла два конверта с двумя различными вариантами вопросов, чтобы все было справедливо. Проводите экзамен, сеньор директор.
— Что вы говорите? — Дон Бартоломе-де-лас-Куэвас побледнел. — Задания, которые я хотел дать, проверены мною и… — Он посмотрел на Хосе Мигеля, лицо которого тоже стало бледным.
— Я подумала, что если мы воспользуемся двумя вариантами заданий, то процесс будет более прозрачным. Из двух различных вариантов экзаменующийся выберет один. Они находятся в запечатанных конвертах, и никто ничего не сможет заподозрить.
Все учащиеся зааплодировали. Преподаватель присоединился к ним. Директору пришлось капитулировать.
— Не знаю, с чем связаны такие изменения в самый последний момент… Этот экзамен и так был бы справедливым, не понимаю почему…
— Я знаю, что вы за справедливость, — сказала преподавательница, и дону Бартоломе не оставалось ничего другого, как утвердительно кивнуть. — Сеньор директор, мы избежим каких-либо недомолвок и обвинений, если с самого начала экзамена все ясно и чисто.
Учащиеся снова зааплодировали, за исключением группы Хосе Мигеля. Его дружки, увидев выражение лица предводителя, поняли, что возникла какая-то проблема.
— Начнем, — сказал преподаватель, — иначе не успеем.
— Хорошо. — Директор направился к Хосе Мигелю, чтобы тот выбрал один из конвертов. В это время в аудиторию вошла девочка из подготовительного класса.
— Мне сказали, чтобы я пришла, сеньор директор.
— Проходи, — сказала преподавательница математики. — Ее попросила прийти я. Не может быть более не заинтересованного человека. Выбери один из двух конвертов.
Директор, на лбу которого выступила испарина, показал ей конверты. Девочка дотронулась до одного из них и вышла из аудитории. Он достал листки с одними и теми же вопросами и передал их Хосе Мигелю и Лео.
— Тишина! — только и сказал
Лукас и преподаватель переглянулись. Теперь все зависело от Лео. Но все знали, что результат будет честным.
Через три четверти часа Лео сдал свои ответы. Хосе Мигелю понадобилось еще пятнадцать минут. Лео сидел на своем месте, закрыв глаза. Теперь он действительно занервничал. Сдав свои ответы, Хосе Мигель тоже вернулся на место в ожидании результатов. Преподавательнице не потребовалось много времени для того, чтобы проверить работы.
— У меня готовы результаты! — сказала она, обращаясь к директору и дону Густаво.
— Говорите! — отозвался дон Бартоломе, у которого явно испортилось настроение.
— Сеньоры, у Хосе Мигеля девяносто процентов правильных ответов. — Вся группа зааплодировала. Директор улыбнулся. — Но Лео… — продолжила она, — сумел правильно ответить на все вопросы.
Лео закрыл лицо руками. У него потекли слезы. Он подумал о своей матери. Он будет первым в роду, кто получит высшее образование.
Лукас и его друзья радостно захлопали в ладоши. Преподаватель также поздравил Лео. Директор молчал.
Хосе Мигель неприязненно посмотрел на Лео и что-то невнятно произнес. Присутствующие приняли его слова за поздравление, а он с ухмылкой добавил:
— Везет же дуракам!
Лео будто бы не слышал этого, он улыбнулся и выдал то, что остальные тоже восприняли как поздравление:
— Чтоб тебе…
Все зааплодировали, поскольку подумали, что объявлено перемирие. Тем не менее Лео и Хосе Мигель знали о том, что война не закончена.
День, который для Лукаса начался так хорошо, пролетел с огромной скоростью. Когда друзья вышли из института, Лео отвел его в сторону.
— Старик, ты знал, что преподавательница математики придет, правда?
— Ну…
— Столько вопросов до начала экзамена… Меня не обманешь. Спасибо, старина! — Лео хотел было по-дружески хлопнуть друга по спине, но Лукас остановил его, сказав:
— Если не хочешь, чтобы я узнал твои секреты, не дотрагивайся!
Они рассмеялись и присоединились к остальным друзьям.
Лукас не пошел домой обедать, ему было необходимо провести как можно больше времени рядом с Джозефом. Это был последний вечер перед отъездом индейца. На следующий день юноша снова должен был ехать на остров. Он мог увидеть Джозефа только ночью, в аэропорту, вместе со всеми. Поэтому Лукас хотел побыть наедине с человеком-медициной.
Дверь подъезда открыли сразу, как всегда, не спрашивая о том, кто это. Вход в квартиру тоже был открыт. Джозеф ждал Лукаса. Они переглянулись особым образом. Начали прощаться на словах. Заключили друг друга в объятия. Наедине они могли это сделать. С Джозефом, так же как с Орианой и членами своей семьи, у юноши не возникало проблем, связанных с конвульсиями.