ЧВК "Пересвет". Книга третья
Шрифт:
Наконец я сел, смахнул пот с лица и сказал Дамьяну:
— Потащили его к самолёту пока он не пришёл в себя.
Мы подхватили его под плечи и направились обратно, к пристани, где нас ожидали Шеф и Хосе Мигель.
Завидев нас, пилот спрыгнул с крыла самолёта и заспешил навстречу.
— Сеньоры! — воскликнул он. — Что случилось? Кто это такой?
Дамьян посветил в лицо спасённому нами человеку и сказал:
— Мы думали, может ты его знаешь?
— Он из местных, возможно единственный выживший, — уточнил я.
Хосе Мигель некоторое время всматривался в
— Кажется, я видел его несколько раз… Но близко с ним не знаком.
— И кто он?
— Местный техник, сеньор. Отвечал за генераторы и связь, — ответил Хосе Мигель. — Не самый разговорчивый тип. Сам себе на уме.
— Не самый разговорчивый? — хохотнул Дамьян. — Когда мы его вытаскивали, он орал благим матом! Что-то на испанском вроде. Точнее на странном испанском.
— Es portunol, senores! Смесь испанского и португальского.
Тем временем мы дотащили раненного в ногу техника до самолёта. Хосе Мигель бросился в салон за аптечкой. Из люка появилось сердитое лицо Шефа.
— Это ещё кто? — спросил он.
— Всех местных вырезали и избавились от тел. Этот, — я кивнул на раненого, — единственный выживший. И сдаётся мне, что он может рассказать много интересного. Поэтому, когда он очнётся, не пугай его своей хмурой рожей.
— Вашество изволит шутить? Я же добрейшей души человек! — Шев изобразил на лице улыбку, которую, видимо, считал дружелюбной. Получилось довольно жутковато.
— Вот про это я и говорю.
Хосе Мигель вернулся с аптечкой. Дамьян вырвал её у него из рук со словами «Тут нужен профессионал!» и принялся обрабатывать след от укуса рептилии.
— Что с двигателем? — поинтересовался я у пилота.
— Сам движок цел, сеньор…
— Но?
— Но полностью уничтожен блок управления. Вся электроника, регулировка подачи топлива, датчики… Всё было собрано в одном узле и этот узел полностью уничтожен, сеньор…
— Мы сможем продолжить путь на одном двигателе? — поинтересовался я с надеждой в голосе, но она тотчас испарилась.
— Нет, сеньор, — покачал головой пилот. — Одно дело поддерживать скорость в воздухе и совсем другое набрать взлётную… Моя птичка на такое не способна. Увы…
— Чёрт возьми… — я устало прислонился к борту. — Что же делать? Может тут есть такой блок электроники? Мы ведь и не искали ничего подобного…
— Сомневаюсь сеньор. Это ведь перевалочный пункт, а не склад запасных частей для авиатехники.
— Ну, попытка не пытка. Пойдём, прогуляемся, пока Дамьян возиться с раной.
Мы снова пошли осматривать лагерь. Теперь, при свете электроламп это было сделать куда проще. Мы нашли холодильники с говядиной, которое когда-то было заморожено, а теперь плавало в растаявшем льде; нашли ящик с безымянными таблетками, которые были расфасованы по сто штук; нашли несколько пачек патронов от помпового ружья, но ни самого ружья, как и оружия вообще; ни спутникового передатчика на перевалочном пункте не было. Словно всё ценное забрали, оставив лишь ненужное и громоздкие генераторы.
И, разумеется, ничего похожего на блок электроники для самолёта тут не было и в помине.
—
Мы с Хосе Мигелем заторопились обратно и когда оказались рядом с самолётом, то увидели, что техник контрабандистов пришёл в себя. Он приподнялся на одном локте и со страхом пялился то на сурового Дамьяна, сложившего мощные руки на груди, то на улыбающегося во все зубы Шефа, выглядывающего из самолёта.
— Я же говорил, что ты его напугаешь, — вздохнул я и бросил осуждающий взгляд на Шефа, а затем подтолкнул Хосе Мигеля вперёд, к технику. — Успокой его и скажи, что мы не враги ему.
— Да, сеньор!
Пилот присел рядом с техником и бегло заговорил с ним на портуньоле. Тот сначала смотрел с подозрением, а потом его прорвало и он затараторил, словно пулемёт.
— Его зовут Маркус, — кусками переводил Шеф. — Он говорит что-то про авиакатастрофу, про то, что с разбившегося самолёта достали какие-то контейнеры… Так, тут я не понимаю ни черта… Ага, теперь снова более-менее понятно… Прилетели покупатели, а затем появилась… хм… сама смерть… Убила тут всех кроме этого бедолаги.
Я переглянулся с Дамьяном, но тот лишь пожал плечами.
— Ничего не понятно, но очень интересно… — поворчал я. Из отрывочного перевода Шефа было мало что понятно, поэтому нам оставалось только дождаться, когда Хосе Мигель закончит разговор и узнать, что же именно тут произошло. Наконец, техник замолчал, и наш пилот поднялся на ноги. Он задумчиво почесал затылок, словно переваривая услышанное, а затем произнёс:
— Тут произошла какая-то чертовщина, сеньоры!
— Это мы уже поняли из корявого перевода Шефа, — ухмыльнулся я. — Давай уже, не томи! Выкладывай, что именно ты узнал?
Хосе Мигель набрал в лёгкие побольше душного колумбийского воздуха и начал излагать то, что ему рассказал техник.
— Его зовут Маркус Вальего, он отвечает за технику в этом лагере. Примерно неделю назад в Андах потерпел крушение неизвестный борт, летевший без транспондеров. В последнее время в районе гор таких самолётов стало летать немало. Неизвестный борт разбился, но этот момент засёк один из бортов, перевозивших контрабанду… Вскоре по этим координатам вылетел вертолёт, на котором сюда доставили четыре странных контейнера. Их не удалось вскрыть — твёрдый, лёгкий металл, с которым обычной сваркой не справиться. Тогда мы выставили лот на теневом аукционе. Покупатель нашёлся быстро…
Глава 16
Маркус Вальего дождался, когда Хосе Мигель закончит переводить, в затем вновь продолжил. В этот раз Шеф даже не пытался переводить, и только хмурился, слушая речь портуньоле.
— Они должны были рассчитаться золотом. Слитками золота… — Хосе Мигель продолжил перевод. — Но вместо покупателей приплыла лодка. Быстрый катер, он словно парил над водой. Он пронесся мимо, но из него выпрыгнула самка смерть…
— Смерть? — переспросил я.
Да, сеньор, — кивнул Хосе Мигель. — Он говорит именно это. Она металась между зданий, сея смерть без всякого оружия. Пули и ножи не причиняли ей никакого вреда.