Чья земля, того и вера
Шрифт:
Сзади ударил автомат и раздался Риткин крик: «Слева!»
Из темноты дверного проема молча вылетел второй снорк. Очередь, выпущенная проводницей, пришлась по корпусу. Пули вошли в тело мутанта с глухим чмоканьем, заставив его гневно зареветь. Траектория прыжка сломалась. Вместо того, чтобы рухнуть сверху на плечи Лаве, снорк, не долетев до нее, растянулся на асфальте. Однако, уже на излете, он все-таки умудрился как следует врезать суровой военсталкерше в бок обеими ногами. Одновременно из-за крана на Литерного кинулась первая тварь.
Лава, упав, перекатилась и навскидку ударила по своему обидчику. Но прыткий мутант тоже успел собраться
Круглов, Груздь и Литерный еще в полете успели в три ствола накормить свинцом первого монстра. Приземлился он совсем не там, где рассчитывал, как следует продырявленный, но еще живой.
Не прошло и минуты, как все было кончено. Литерный добил «своего» снорка, выпустив в обтянутую противогазом голову пяток пуль. Лава, пробормотав: «Запас карман не тянет», влепила в лоб своему обидчику короткую очередь, хотя он и не подавал признаков жизни.
Капитан огляделся поле боя. Рита стояла у ворот, внимательно оглядывая закоулки двора. Марго, повернувшись спиной, смотрела за ворота, охраняя тылы. После этого первого, «пробного» боя капитан сильно зауважал эту странную собаку. Другая бы на ее месте грудью кинулась в гущу событий, и в результате словила-таки шальную пулю, сильно осложнив всем жизнь.
Штеф, убирая в кобуру «Беретту-93», стоял около Лавы, заботливо что-то спрашивая. Алла потирала бок и кривовато улыбалась своему ненаглядному.
– Сама виновата. – Сказала она. – Расслабилась, как дура. Уж больно хотелось гаденыша этого уложить. Фланг ушами прохлопала.
– Странно. – Заметил Наждак. – Откуда второй взялся? Если этих паскуд – он пнул дохлого снорка ногой – собирается больше одного, они же сразу грызню затевают – только клочья летят.
– С недавних пор они стали охотиться парами. – Сказала Ритка. – Один нападает открыто, рычит, привлекает внимание, а второй молча подкрадывается сбоку. Прыгают одновременно.
– Ага, если в одиночку так попадешь – хрен отобьешься. – Заключил Круглов. – Эволюционируют, сукины дети!
Унтер
1
«Неужели это когда-то было человеком?» - с ужасом думал Унтер, разглядывая убитого снорка. Худое, длинное, какое-то изможденное тело. Казалось, мутант состоял только из костей и сухожилий. Кисти рук увеличены, пальцы узловатые, вместо ногтей странные костяные наросты. На снорке сохранились остатки военной формы – оборванные штаны, почти истлевшая драная гимнастерка и противогаз. Сквозь дыры видно тело – желтовато-зеленое, трупного цвета, перепачканное засыхающей кровью. После пинка Наждака снорк лежал ни животе, и Димка с омерзением отметил, что у мутанта буквально
– Не снимешь. – Прокомментировала сзади проводница. – Можно только срезать. Это у них вместо кожи.
– Правда? – Заинтересовался Литерный.
– Да. А изнутри по резине идет проводка. Выходит из шейных позвонков и подводится к разным отделам мозга. И еще у них к чертовой бабушке ампутированы веки.
– Охренеть! – Воскликнул Наждак. – Сколько этих говнюков уложил, а не знал, что они так хитро устроены!
– Какая же тварь сотворила такое с бедными солдатиками! – Зло сказала Лава. – Вот бы с кем мне побалакать хоть полминутки!
Сухой треск «калаша» прервал обсуждение анатомии снорков. Выстрелы раздавались из серого бетонного здания, протянувшегося вдоль правой половины забора. Дуэтом с ними низко, с придыханием, зарычала чернобыльская собака. Какая-то возня, звук падающего тела – и тишина.
– Все, пошли. – Сказала проводница.
Видимо, когда-то эта бетонная коробка должна была стать гаражом. Вечерняя хмарь, проникающая в небольшие окошки где-то под крышей, скорее сгущала сумрак, чем освещала длинное помещение. Влажный, затхлый воздух пах плесенью и, почему-то, мышами. Первое, что разглядел Унтер – грязно-зеленый зад загнанного в самый дальний угол армейского «ПАЗика». Забыв обо всем, он кинулся к автобусу и в темноте споткнулся обо что-то мягкое и живое. Отпрыгнув назад, как балерина, наступившая берцем на гвоздик, Димка спиной въехал кому-то в живот, а подкованным каблуком приземлился точно на чью-то ногу.
– Да твою ж дивизию, стюдент! – мученически взвыли сзади, и Унтер ощутил на своем загривке знакомую хватку. – Хрена ль ты скачешь туда-сюда, как…во, блин! - перебил сам себя Наждак.
У стены, шагах в семи от «ПАЗика», освещенный фонарями подошедших сталкеров, лицом вниз лежал человек. На его спине, распластав жертву по мокрому бетонному полу, стояла собака. Если бы на Димку в темном, промозглом, заброшенном здании прыгнуло такое чудовище (чего уж там стесняться – первое впечатление от Маргоши было очень сильным), уж он наверняка блажил бы, как иерихонская труба. Но одетая в солдатское хэбэ фигура, придавленная огромными собачьими лапами, не издавала ни звука. В тишине слышался только шорох и похрустывание мелкого мусора. Человек совершал руками и ногами какие-то странные движения, будто стараясь выплыть из-под придавившего его груза, не умея плавать. Конечности вяло шевелились, подергивались, скребли по бетонному полу, отбрасывая в неверном свете фонарей причудливые тени. Казалось, даже если Марго отпустит его, человек еще долго не вспомнит, как принять вертикальное положение. В паре шагов от этой живописной группы валялся «калаш».