Цифровиком и клавишей, или про энскую журналистику
Шрифт:
Так нет, теперь выдумывают какой-то энский сувенир. Натужно припоминают, какие для нас исторические персонажи актуальны. Ну, всё тот же Степан Разин, и то с натяжкой. Точка. А фольклорные? Краевед Хвощёв долго местный фольклор исследовал, установил, что наш местный колорит - не лешие, не русалки с домовыми, а шишиги. Как эти шишиги выглядеть должны, не представляет никто. Но энтузиасты - они на то и энтузиасты, у них фантазия. Разрисовывают матрёшек: мужичок с бородой - Степан Разин, существо наподобие взлохмаченной Бабки-ёжки - шишига. Энский сувенир.
Как
Когда я только в "Энский рабочий" пришёл, рабочего места для меня не было. Но редактор велела соорудить. Соорудили. Принесли откуда-то компьютер, стол. У компа монитор в виде ящика, древний. Но стол - в разы древнее, особо примечательный. Огромный, мрачно-чёрный когда-то, теперь местами порыжевший, местами в серых кружках от чашек с горячим чаем, которые поколения редакционных аборигенов на него ставили. А с правой стороны и вовсе сплошные белые струпья - тут уже не чашки, а целый чайник разлили мои предшественники, заразили стол "лишаём". По краям столешница облеплена скотчем. На кой, думаю? От заноз, что ли? Потрогал там, где скотч клочками слез - вроде, ничего опасного и острого нет. Так и не понял, зачем липкая лента.
Зато для чего дырка в задней панели просверлена, догадался. Наверное, кому-то там надо было провода от какой-то техники пропустить. Только очень уж большая дырка. Кулак пролезет. И неровная вся, прямо фигурная.
Выдвижные ящики у стола должны быть с двух сторон. Но справа они есть, а слева - один каркас, а сами ящики не просматриваются.
Ну ничего. Зато большой стол. Просторный. Сдул я с него пыль, "лишаистую" сторону, как редакционный бухгалтер посоветовала, белым листом ватмановского формата застелил. От какого-то старого календаря лист, картинкой вниз. Частично ящикоподобный монитор это безобразие замаскировал. Потом, правда, когда древний комп мне заменили на ноутбук, безобразие выставилось, но я уже как-то его и не замечал. Обжился за этим своим столом. Даже удивлялся, если посетители странные взгляды на него бросали. Сначала удивлюсь, но тут же спохвачусь про себя: а, ну да, бумажка, дырка, серые круги. А я ничего, привык. Да и в кабинет наш этот стол вполне вписывался.
Здание редакции и вообще-то старое - то потолок протекает, то мыши под полом пищат. А наш с Ирой кабинет самый облезлый. Окно как на пластиковое заменили, так под подоконником всё растерзано и осталось, кирпичи наружу. Верхний слой обоев в отдельных местах повис клочками, из-под него другой, нижний виднеется. Люстру хоть в музей сдавай. Так что мой стол тут - самое оно.
Но всё-таки распростился однажды я с ним. В отдел писем девчонкам новую мебель закупили, Викин прежний стол освободился. Фотокор Михаил посмеивался: "Напрасно, Вика, от такого стола отказываешь. Это ещё советских времён мебель, настоящая. За новую сядешь - будешь химией дышать". Но раз купили - не игнорировать же по экологическим соображениям. Взяла, конечно, Вика новый стол. А старый куда девать? Кто-то идею высказал: давайте Андрею поставим, всё поприличнее. Ну, давайте, я не против. Освободил свой пятнисто-дырчатый, выволокли его из кабинета, Викин затащили.
Размерами Викин стол моему пятнистому не уступает, такой же просторный. Но без дырок и ящики уже с двух сторон. И цвет жёлтый. Действительно, поприличнее, хотя тоже с богатой историей мебель. Ну, я порадовался. Улучшениям обычно радуются
Но сел, начал печатать - а стол скрипит. При переноске, что ли, столешница приподнялась как-то, к боковинам не прилегает? Двинешь посильнее правой рукой - и всё, скрипит. Противно, тоненько. Блин, у меня и так стул скрипучий, "натуральный", советских времён. Так теперь ещё и стол со звуковым сопровождением на мою голову.
Дождался я, пока один в кабинете останусь, ноут сдвинул, сел на стол всей тяжестью. Немножко даже подпрыгнул для верности, чтобы поосновательней столешницу на нужное место водворить.
Слез. Печатаю. Стол молчит. День молчит, другой. На третий опять поскрипывать начал.
Попробовал я, наоборот, за столешницу вверх с обеих сторон потянуть. Не помогло. Тогда снова процедуру восседания повторил. Понадеялся, что как в прошлый раз будет, хотя бы на пару дней затихнет стол. Не-а, ни фига. Скрипит, зараза.
Не то
Местных художников я встречал меньше, чем поэтов. Что логично: они свои творения в газету не несут. Бывал, правда, на выставках в "Городской галерее". Это филиал музея энского, здесь моя коллега по "Цивилизации" Катя после того, как из редакции ушла, работать стала.
На выставки, в основном, Катя и приглашает. А до Кати приглашала девушка, которая прежде "Галереей" заведовала. Но случается и иначе. Одна признанная в Энске художница, например, лишней скромностью не страдая, сама зовёт: "У меня выставка. Вы прийти должны".
Я как-то раз пришёл. Ну, картины. Масло. Что-то нарисовано. Радуюсь про себя, что моего мнения не спросит художница. Она меня знать не знает, я для неё никто, пацан, чего ко мне обращаться? А вот Хлебникова она знает, и он - журналист. Игорь рассказывал, как однажды она ему напрямик вопрос задала: как вам, мол, картины? А Хлебников ей: "Я в таком искусстве не разбираюсь". Выкрутился. Я на всякий случай запомнил ответ. Пока не спрашивают меня, а потом, может, возьмут да и спросят.
С одним художником я делал интервью. Он, правда, не местный, из Эмска. Авангардист. От него впервые в жизни про Климта услышал.
Картины этого художника от работ живописецы, которая Хлебникова вопрошала, отличаются. Я бы сказал, в лучшую сторону - но я, действительно, дилетант и в живописи "не разбираюсь". Игорь, наверное, больше моего смыслит. Не ругает, но морщится уклончиво - что-то не то... Если с работами мастеров сравнивать - не то.
Другой художник, Прохин, попал в поле моего зрения, когда я срок в пресс-службе отбывал. Он какие-то международные конкурсы выиграл, и мэр воодушевился, решил мецената строить из себя, Прохину помогать. Несколько картин у него купить захотел. Уж не знаю, купил или нет, но вроде бы всё-таки чем-то помог, потому что потом Прохин его благодарил прилюдно.
И вот в этом уже явно ощущалось что-то не то. Картины Прохина - тоже авангард, и необычные и, думаю, хорошие. Но вот само это "меценатство" напоказ, перед объективами фотоаппаратов и камер, и эти благодарности, которые художник произносит смиренно... не то.
Ну да, работает он преподавателем в школе искусств, и зарплата, можно догадаться, не фонтан. А краски с холстами стоят денег. И как будто всё здесь правильно: творческих людей надо поддерживать, а за поддержку надо благодарить. Так в чём тогда дело? В объективах?..