Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
– Погоди! Какие еще профессиональные приемчики?
– Так ведь твоя профессия – под мужиков ложиться. Скажешь, нет?
Куми отреагировала благоразумно – не стала кричать, оправдываться. Сумела удержать в себе готовые сорваться с языка бранные слова и с вызовом рассмеялась:
– То-то ты бросилась на носилки, на которых уносили Кусаку. Прямо бабочка, вцепившаяся в клиента, как клещ… Милая получилась сценка!
Теперь дара речи лишилась Эйко.
– «Не сметь соблазнять моего Кусаку!» Ты совсем дура или как? В каком веке ты живешь, мозги твои плесневые? Если
Казалось, сейчас произойдет взрыв эмоций, который сметет на своем пути все и всех. Мы с Митараи почувствовали, что дело плохо, и уж было приготовились сорваться с мест, чтобы унести ноги, но, к счастью, Эйко, считавшая себя выше соперницы, постаралась взять себя в руки.
– Я считаю ниже своего достоинства разговаривать с такими, как ты.
– Охо-хо! – издевательски рассмеялась Куми. – Какое у тебя достоинство? Ты бы лучше похудела, перед тем как про достоинство говорить.
Эйко опять понадобилось какое-то время, чтобы продолжить.
– Тогда прямой вопрос. Это ты убила Кусаку?
Куми совершенно растерялась.
– Я… Что?
Взгляды соперниц скрестились.
– Ты совсем дура?! Как я могла убить Кусаку? Какая у меня могла быть причина?
– Уж как ты это сделала – не знаю, но мотив у тебя был.
– Какой?
– Чтобы Кусака не достался мне.
Куми снова засмеялась, на сей раз не ограничивая себя в децибелах. Однако глаза ее не смеялись, что пугало, и пристально смотрели на Эйко.
– Ой! Не смеши меня! С чего это мне понадобилось его убивать? Из-за того, что он мне нравился, но был влюблен в тебя по уши? Так, что ли? Не смеши! Мне до твоего Кусаки не было никакого дела, а уж ему до тебя и подавно. И я вдруг его убила… Отлично! А может, это ты его зарезала, а на меня свалить хочешь? Он уже ко мне стал подкатываться.
– Чушь! Что ты несешь?!
Дело приобретало угрожающий оборот.
– Такой грязной потаскухе нечего делать в моем доме! Вон отсюда! Вон из моего дома!
– Я только об этом и мечтаю! Как только полиция разрешит, ноги моей тут не будет. Ничего себе домик!.. Людей убивают, хозяйка – кобыла здоровая, истерики закатывает, визжит как резаная… С меня хватит!
За этим последовал поток взаимных оскорблений и такой площадной брани, какую я не возьму на себя смелость передавать. Мы с Митараи затаили дыхание и даже съежились от страха.
Хлопнула дверь. С такой силой, что задрожали стены, и Эйко осталась одна. Какое-то время она стояла в растерянности, словно контуженая. Наконец, придя в себя после развернувшейся на наших глазах жесткой схватки, девушка решила оглядеться по сторонам и, естественно, обнаружила притулившихся в углу, словно бедные родственники, зрителей, пребывавших в полном замешательстве от только что увиденного и услышанного. Кровь в одно мгновение отлила от лица Эйко, губы ее задрожали.
– Добрый день! – набравшись решимости, подал голос Митараи.
– Вы все время были здесь? – с напускным спокойствием спросила Эйко, хотя ответ был очевиден. Или она думала, что в самый разгар схватки мы просочились в библиотеку через окно? – Почему
– Ну… как-то побоялись подать голос.
Довольно глупо сказано, но, к счастью, Эйко настолько потеряла хладнокровие, что, похоже, не понимала смысла услышанных слов.
– Могли бы как-то его подать… Очень некрасиво с вашей стороны! Значит, вы сидели и слушали?
Митараи поглядел на меня, как бы говоря: «Ну что ты молчишь? Помоги!» и еле слышно проговорил:
– У нас в мыслях не было вас подслушивать.
– Но мы очень беспокоились… – Мне хотелось вложить всю душу в эти слова.
– О том, чем все закончится… – поспешил добавить Митараи.
– И чем это должно было кончиться, по-вашему? – резко оборвала его Эйко. Плечи ее задрожали. – Зачем вам это понадобилось? Слушать наш разговор?
Слово «разговор» показалось мне неподходящим, но я ничего не сказал. Побоялся, что Эйко перейдет на крик. Моя попытка оправдаться не показалась мне неудачной, и по некоторым признакам я на подсознании чувствовал, что атмосфера в библиотеке разрядится. Была уверенность, что я смогу что-то сделать для этого. Наверняка сделал бы, будь я один. Но когда у тебя друг, скажем так, с отклонениями… Короче, сидевший со мной рядом человек открыл рот и произнес фразу, самую неожиданную и неподходящую в этом положении, сведя на нет мои попытки снять напряженность.
– И… кто же победил? Как думаете?
Дрожь в плечах Эйко тут же прекратилась, и она выдавила откуда-то, из самой глубины себя, два слова:
– Вы ненормальный!
– Ха! Я уже привык к этой характеристике, – произнес Митараи с улыбкой. – Я хоть и ненормальный, но до последнего времени считал, что библиотека – это место, где читают книги.
Я ткнул его в бок и шепнул тихо, но решительно: «Прекрати!» Однако было поздно что-либо исправлять, ситуация складывалась хуже некуда. Эйко больше ничего не сказала, только пристально взглянула на Митараи и не спеша направилась к двери.
Отворив дверь, она на секунду обернулась с таким видом, будто подыскивала самое радикальное проклятие, чтобы обрушить его на наши головы, но подходящего, судя по всему, не нашла и, так ничего и не сказав, вышла.
Наступила моя очередь стонать. Отведя душу в стенаниях, я сказал:
– Ужас какой-то… У тебя здравый смысл, в общепринятом смысле этого слова, на нуле.
– Я слышал это тысячу раз.
– А я устал это повторять! Ну и Новый год ты устроил…
– Но изредка я ведь могу себе такое позволить?
– Изредка?! Почему же я все время нарываюсь на это твое «изредка»? Было хоть раз, чтобы ты, выйдя из дома, не создал бы какую-нибудь проблему? Не могу припомнить такого раза! Вот ты поставь себя на мое место. Что я могу чувствовать в такой ситуции? Всякий раз, когда изо всех сил стараюсь скруглить углы, ты обязательно влезешь и все испортишь. Просто так, из интереса посмотреть, что получится, для забавы…
– Я все понял, Кадзуми. В следующий раз постараюсь сдерживаться.
– В следующий раз? Ха-ха! В следующий раз, говоришь? В следующий раз, если такое случится, я знаю, что сделаю.