Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"
Шрифт:
И дело не в том, что японцы технически не могли их сделать. Они боялись. Им казалось, что статуя или портрет вынимает из человека душу. Поэтому у нас даже живописи так мало.
Изготовление кукол – работа, которую японцы выполняют, стараясь держаться в стороне от чужих глаз. Это не просто увлечение, а серьезный процесс. В нем тело и дух сливаются воедино, и мастер ставит на карту свою жизнь. Когда на изготовление кукол стали смотреть как на хобби? Лишь где-то в конце 20-х годов.
– Получается, Азот…
– Конечно, это чудовищно. Я имею в виду саму идею. Материал для куклы может быть любой, но не человеческое
– Очень интересно, Ёсида-сан. Насчет Азот я понимаю, но почему вы считаете, что Хэйкити умер?
– Я же кукольник. Одно время это дело очень меня интересовало. И потом, я был знаком с Ясукава-сан, который встречался с Хэйкити Умэдзавой, хотя в подробности всей этой истории я не вдавался. Поэтому скажу так: это всего лишь мое предположение. Мне так казалось. А сейчас вы хотите добиться от меня ответа, и мне приходится снова ломать голову… Мне уже нелегко теоретизировать на эту тему, и объяснить вам что-то логически я вряд ли сумею.
Хорошо. Будем исходить из того, что Хэйкити тогда не умер. Но сколько уже лет прошло, а он ведь все это время жил. Вряд ли он умудрился совсем ни с кем не общаться. Даже если укрылся где-то в горах, сделать это гораздо труднее, чем сказать. Человеку нужна еда. Рано или поздно его заметили бы, пошли бы разговоры о каком-то скрывающемся в горах отшельнике. На этом свете человек не может быть свободен. Чтобы не бросаться в глаза, надо жить так, как живут все. Человеку, к примеру, захочется иметь жену, и ее родственники могут что-нибудь пронюхать. Я думаю, в нашей маленькой Японии стать невидимкой невозможно.
Не исключено, что, закончив работу над Азот, Хэйкити сразу же покончил с собой. В таком случае кто-то должен был обнаружить его труп, и тут же пошли бы разговоры. Еще не придумали способ, с помощью которого умерший мог бы утилизировать свое тело. Обязательно нужен еще кто-то, чтобы закопать или сжечь труп. У меня все это в голове не укладывается.
– Ну да, понимаю… А с Ясукава-сан вы говорили на эту тему?
– Говорил.
– И что он сказал?
– Не стал меня слушать. Вообще он был слегка не в себе. Верил, что Хэйкити Умэдзава жив, и нисколько в этом не сомневался.
– А Азот?..
– Он говорил, что Хэйкити сделал ее и спрятал.
– А где, не сказал?
– Сказал, – со смехом ответил Ёсида.
– И где же?
– В Мэйдзи-мура [53] .
– Мэйдзи-мура?
– Знаете это место?
– Нет. Только название слышал.
– Это тематический парк, построенный железнодорожной компанией «Мэйтэцу» в городе Инуяма, к северу от Нагои… Вот уж совпало так совпало! Я ведь только что вернулся именно из Мэйдзи-мура.
53
Мэйдзи-мура – музей под открытым небом,
– Вот это да! И где же Азот? Хэйкити ее где-то закопал?
– Ничего подобного. В Мэйдзи-мура есть здание почты из Удзи Ямада, а в нем музей с панорамой, рассказывающей об истории почтовой службы. Там фигуры почтальонов разных исторических периодов.
– Ну да…
– А в глубине панорамы, в самом уголке, притулилась женская фигурка. Ясукава говорил, что это и есть Азот.
– Что-о?! Это невозможно! Как она там оказалась? Откуда взялась эта фигура?
– Тут какая-то тайна. Хотя я хорошо знаю человека, который в этом участвовал. Да и как мне не знать самого себя…
Я делал фигуры для Мэйдзи-мура. Работал вместе с мастерами фирмы «Овари манекен» из Нагои. Я тогда курсировал между Киото и Нагоей, а команда из «Овари» наведывалась ко мне в мастерскую. Так что фигуры на почте – наших рук дело. Но на открытии экспозиции, к нашему общему удивлению, обнаружилось, что к изготовленным фигурам прибавилась еще одна. В «Овари» о ней ничего не знали. Я – тоже. Мы ее не делали. Во времена Мэйдзи на почте как-то ухитрялись обходиться без женщин. Мы подумали, что женскую фигуру добавили по распоряжению кого-то из организаторов экспозиции. То есть здесь какая-то тайна, что-то неприятное, если не сказать зловещее. Неудивительно, что Ясукаве пришла в голову мысль об Азот.
– Ух, как интересно! Вы из-за этих кукол ездили в Нагою?
– Нет. Навещал друга. Мы с ним давно сошлись на почве увлечения куклами. И еще, мне нравится Мэйдзи-мура. Поэтому даже в моем возрасте я не жалею времени на автобус и электричку, чтобы туда добраться. Мне там как-то спокойно. Мое детство прошло в Токио. Я хорошо помню полицейский участок у Токийского вокзала, железнодорожные мастерские на Симбаси. Добрые старые времена. Мост через Сумидагаву, гостиница «Империал»… Все это теперь там, в Мэйдзи-мура. В будни там посетителей мало, приятно просто спокойно прогуляться. Вот друг туда переехал, и я ему завидую. Токио уже не для меня. По возрасту не подхожу. Киото, пожалуй, в самый раз, хотя Мэйдзи-мура мне больше нравится.
– Там так хорошо?
– Мне нравится. А как вам, молодежи, – не знаю.
– Давайте вернемся к этой фигуре. Мы знаем мнение Ясукава-сан. А что вы думаете? Есть такая возможность, что это Азот?
Сюсай Ёсида снова негромко рассмеялся:
– Это все фантазии. Разве можно относиться к ним всерьез?
– Я слышал, Ясукава-сан последовал за вами, когда вы переехали в Киото.
– Хм-м… Думаете, это он из-за меня?
– Вы же были близкими друзьями, разве не так?
– Он часто ко мне заглядывал. И сюда, и в мастерскую. О мертвых, конечно, плохо не говорят, но в последнее время он действительно стал очень странный… Убийства по Зодиаку стали у него навязчивой идеей. Она преследовала его неотступно. Возможно, в Японии много людей с отклонениями, но у Ясукава-сан развилась настоящая мания – он искренне верил, что должен во что бы то ни стало установить истину, ибо эта миссия возложена на него небесами. Стоило ему с кем-то познакомиться, как он тут же начинал излагать существо угнетавшего его дела, спорить… Он был уже болен.