Цикл Двенадцати

Раш Леко

— Ты ведь можешь подойти к ней ко взрослой.

— И что я ей скажу? Правду о Мирах? Смешно… Догадываюсь, что память восстановить ей не удастся.

— Неа, — зевнул Третий. — Тут без вариантов.

— Пробовал?

— Естественно, когда только очнулся и выслушал Вторую так же, как ты слушаешь сейчас меня.

— Как это выглядело?

— Ужасно нелепо, — он посмотрел вверх в ночное небо. — Я хотел воссоединиться с супругой. Мне было плевать, что у нее в тот момент были дети от другого мужчины. Ждать примерно пол века до следующего ее пробуждения и расцвета,

как мне тогда казалось, было невообразимо долго. Ну я вывалил на нее все как на духу.

— И она?..

— Помимо того, что ничего не вспомнила? Брызнула мне в лицо перцовым баллончиком.

— Хотел бы я на это посмотреть! — едва получилось подавить смешок как представил это. — Погоди… ты получается сдался? Как же весь разговор ранее на тему «бездействие — для слабаков»?

— Почему сразу сдался? Я подождал ее в следующем Мире и завоевал вновь.

— Но?..

— Все прошло по схожему сценарию.

— Ты снова попробовал ей все просто рассказать?

— Ага.

— Только не говори, что снова баллончик?

— Батончик!.. — Третий тяжело вздохнул. — Хуже…

— Не пробовал применить что-нибудь из нашего арсенала, кроме разговоров? Заметь, я даже пока не спрашиваю, что еще мы умеем кроме как исчезать…

— Точнее будет сказано — телепортироваться. Однако мне больше нравится слово «нырять». Да, показывал.

— И?

— Сложно не поверить, когда кто-то проводит тебе экскурсию по Мирам, — Третий сидел на траве и разглядывал свои пальцы на вытянутых ногах. — Сейчас она ждет, когда я вернусь домой.

— Не находишь, что это несколько эгоистично?

— Что именно?

— Меня ты заверяешь, что ни в кой мере мне не стоит даже приближаться к Элике, а сам с супругой живешь уже сколько, тысячу лет?

— Три тысячи. И мы не можем остановить процесс их старения…

— Не совсем понимаю… Постой, не может быть!

— Добро пожаловать в мой персональный ад, — глаза Третьего слегка намокли. — Каждый цикл я наблюдаю, как она умирает, чтобы возродиться вновь. В начале это казалось диким, но в дальнейшем пришло смирение. Нет проблемы воссоединится вновь. Но невыносимо больно каждый раз смотреть в глаза любимой женщины и понимать, что она не знает, кто ты такой. И каждый раз называть ее новым именем. Хочешь узнать про еще одну нашу «способность»? Мы не можем иметь детей… А Тротти — прирожденная мать, дети делают ее счастливой! Делали…

— Тротти это ее первое имя, когда вы только познакомились?

— Да. Но сейчас ее зовут Клана, — было видно, что Третьему не легко дается этот разговор.

— Может тогда усыновить или удочерить малыша?

— Зная правду о Мирах, ты бы кого-нибудь взял на воспитание? Даже рожденный от тебя никогда не будет твоим по настоящему. Ты лишь дал возможность появиться оболочке под старую душу. Что говорить о приемных детях, в них нет даже частички тебя… И Тро… Клана это знает. Своего ребенка мы завести тогда не успели, а в других жизнях я был одинок…

Мы замолчали. Мне хотелось дать какой-нибудь совет, только вот что сказать?

— Придумай какую-нибудь правдоподобную легенду? — произнес я. — Опусти деталь

про перерождения, пускай супруга будет счастлива вновь.

— Ты что, никогда никого не любил по настоящему?

И вновь тишина. Хороший вопрос. Любил ли я хоть одну?… Привязанность, вбитая в подкорку необходимостью принятия правил социума или лишь инстинкты, являющихся толчком для новых химических реакций? Может тогда весь смысл в том, чтобы заставить организм вырабатывать нужный гормон вновь и вновь, едва взглянув на любимого человека?

— Не можешь ее отпустить?

— Пробовал. Пару циклов мучился и смотрел, как ее обнимает другой мужчина. Не выдержал.

— Понимаю…

— Ха! — Третий выдавил из себя саркастический смешок. — Ничего ты не понимаешь. Мне не нужна твоя поддержка, как и твои советы. Я хочу, чтобы ты просто не совершал моих ошибок.

— К чему такая забота?

— Посмотри на меня! — он резко встал и тыльной стороной ладоней провел по воздуху от головы до живота. — Мужчина в расцвете лет! С глазами старика! Мое стремление быть с любимой губит нас обоих! Я уже говорил, что устал и хочу все это закончить. В разуме поселилась идея — найти способ умереть раз и навсегда. Вопрос в том — когда найду, заберу ли с собой заодно Все Миры?..

Такого я никак не ожидал услышать и немного напрягся.

— Ты хочешь этого? Погубить вообще все?

— Нет конечно, я же не больной, — Третий выдохнул и вроде даже немного успокоился. — Разорвать цепь перерождений звучит заманчиво. Но главное это сделать лишь для себя. И то не понятно, что будет дальше. Никому ведь это еще ни разу не удавалось.

— Что ты предлагаешь? — спросил я. — Помочь тебе в этом?

— Скорее наоборот — помешать. Если когда-нибудь случится чудо и я отыщу способ закончить свой цикл, но в то же время не будет гарантий сохранности Миров — останови меня.

— Как? Тебя же не убить навсегда!

— Как и тебя, — Третий подмигнул. — Придумаешь что-нибудь.

— Отличную ты выбрал позицию. Собираешься сделать нечто ужасное, но при этом исключительно с собой. Идешь против постулата о вечной жизни, но переживаешь о последствиях. Втягиваешь меня в свои игры и даешь лишь абстрактные указания, — моему возмущению не было предела. — А если не придумаю «что-нибудь»? Доволен? Очистил свою совесть? Скинул ответственность?

— Считай как знаешь, — он едва улыбнулся. — Стоя на краю бездны трудно не сделать шаг в пропасть, если целью поисков была тьма. Проблема бессмертия — идеи становятся чрезмерно навязчивыми.

— В чем проблема отказаться…

— …от чего? От части себя? — перебил меня Третий. — Мы были вынуждены ходить по кругу. И едва вырвавшись из цикла — снова попадаем в тот же водоворот, но теперь в качестве простых наблюдателей за любимыми.

— Специально начал с Элики?

— Ты так и так дошел бы до ее смерти. Важно запустить процесс в начале, чтобы последующие вспоминания под тяжестью веков сгладили потрясения и у тебя не возникло идеи фикс. Иначе получилось бы как у меня — жизнь в том Мире с супругой стала последним, что я вспомнил. И к чему это привело?..