Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17

Большаков Валерий Петрович

Ярко накрашенные губы дергались, то и дело ужимаясь в злую усмешку, а влажные глаза сочились пугающей чернотой. Похоже было, что всю нелепую, угловатую, костлявую фигуру террористки переполняла сатанинская ненависть.

Вот бомбистка опустила веки, пригашая темный огонь зрачков, оскалила крупные белые зубы. Тень скользнула по запавшим щекам, и девицу сотряс хохот.

Задрав голову к потолку, она запустила пальцы в сосульки немытых волос, разворошила их — и внезапно сникла, безвольно опустила руки… Простояв так минуту, смертница равнодушно наклонилась, сгибая узкую спину —

сквозь тонкую водолазку проступил гребень позвоночника — и с усилием подняла «пояс шахида». Напрягаясь, она окрутила талию страшной связкой тускло блестящих цилиндров, затянула потуже ремешки…

Мрачно улыбаясь, воткнула проводки в «пряжку» дистанционного взрывателя — тот замигал кровавым огоньком.

«И чего я жду? — встрепенулась Тата. — Скоро совсем стемнеет!»

Отложив бинокль, прислушавшись к глухим голосам и шагам, доносившимся из коридора, майор достала мобильник. Нужный номер набрали заранее, еще в «Альфе» — вот она, череда убийственных цифр…

На какую-то секунду Иверневой овладела понятная слабость и нерешительность. Одно дело — убить врага в бою, и совсем другое — привести в исполнение смертный приговор…

Тата усмехнулась, взглянув в облупленное зеркало, висевшее на стене из белого кафеля. Перед глазами пронеслись кадры оперативной съемки — мертвые тела, лужи крови, искаженные мукой лица… Палец бестрепетно нажал на «Вызов».

«Сдохни!»

Черный силуэт за окном мгновенно обратился в шар тугого, яростного пламени. С оглушительным грохотом, вышибая раму, выламывая кирпичи, обрушивая стены и перекрытия, огонь вырвался наружу, словно нечистая сила, выпущенная из пекла.

Пискнув, Наталья шарахнулась в сторону, а в следующее мгновенье воздушная волна докатилась до «Пятерочки», и стёкла вылетали с пушечными хлопками, дробясь в сверкающее крошево.

Гром взрыва стих, расходясь рокочущим эхо, и тут же прорезались крики ужаса и боли. Тата, скользя и скрипя подошвами по битому стеклу, поспешно выбежала из служебного санузла — спасать, помогать, врачевать…

«Задание выполнено, — билось в голове. — Задание выполнено!»

Вечер того же дня

«Гамма»

Москва, Манежная площадь

Ивернева здорово устала, хотя народ в «Пятерочке» пострадал не сильно, испугался больше. Кого-то порезало стеклом, кто-то упал и ударился… Одного мужичка крепко приложило бутылкой водки «Финляндия» — молоденькая продавщица обмотала ему голову бинтом. Хотела уже вскрыть сосуд, чтобы продезинфицировать рану, но пострадавший шибко возмутился подобным кощунством, да так и пропал — вместе с бутылкой…

«Просканировав» себя, Тата пришла к выводу, что ее утомление — от нервов, и решила: пора уходить!

А на той стороне улицы машин понаехало… И МЧС (что-то вроде Центральной Аварийной Службы в «Альфе»), и милиция, и «скорые». Синие да красные огни так и кружатся, метут по снегу, по стенам, по лицам оперуполномоченных…

Под шумок Наталье удалось незаметно улизнуть — она сбежала вместе с хихикающей студенческой парочкой.

Тем тоже неохота было задерживаться — и обрекать себя на нудные расспросы. За час до полуночи!

На станции метро «Кузьминки» Наталья до того задумалась, что пропустила поезд. Душа и ум не сошлись.

Ведь, если рассуждать логически, в понятиях дисциплины и долга, ее путь должен лежать в знакомую гостиницу «Сокольники» — она там всегда отсыпалась во время визитов в «Гамму».

Но Тата приняла иное решение — и отправилась на Манежную площадь. Почему ее потянуло на «место преступления», хоть и предотвращенного, она понимала смутно.

Убедиться, что всё в порядке? Да нет… И так было ясно, что уже никакая сволочь не испортит людям праздник, а «черная вдова» отправилась к Басаеву с Дудаевым.

Выйдя на станции «Охотный ряд», Наталья у входа в подземный вестибюль столкнулась с Михаилом Гариным, живым и невредимым. Правда, выглядел он не очень — постоянные разлады в семье вредят здоровью не меньше курева и пьянок.

Тате хватило одного взгляда, чтобы понять — миновавший ее мужчина прожил жизнь без любви. Он был сдержан и хмур, но… Симпатичный, в ее вкусе…

А толпа вокруг шумела на все лады — люди кричали, пели, смеялись, радуясь жизни и наперебой поздравляя друг друга с новым годом, с новым счастьем…

Понедельник, 3 января 2011 года. Вечер

«Альфа»

Ново-Щелково, проспект Козырева

«Обратная абаркация» прошла в штатном режиме. Никакой «машины времени» под рукой у Таты не было, да и к чему она? Можно же просто «загоститься» в «Гамме» на пару дней — и переправиться в «Альфу» обычным путем, транспозитируясь.

Ивернева фыркнула, и покачала головой. Надо же… Как быстро человек привыкает к небывалому, воистину фантастическому! Подумаешь, мол, переместиться из одного пространства в другое! Делов-то…

Загорелось зеленое табло, и дверцы альфа-ретранслятора с шипением ушли в пазы. А следующим звуком, достигшим ушек Таты, стали бурные аплодисменты встречающих. Растерявшаяся Ивернева замерла, узнавая Путина, Москалькову, княгиню, Михаила…

И все улыбались ей, кивали приветливо…

Собравшись, Тата приблизилась к Татьяне Николаевне, и четким, позванивавшим от волнения голосом отрапортовала:

— Товарищ начальник Управления Службы Безопасности Сопределья в «Бете»! Докладывает майор Ивернева. Задание выполнено!

Москалькова шумно выдохнула — и облапила товарища майора, воркуя:

— А я и не сомневалась! Никто из нас не сомневался…

— Мы только переживали за вас, Наталья Мстиславовна, — сказал, посмеиваясь, Путин. — Всё время держали пальцы скрещенными и стучали по дереву!

— А я еще и плевалась! — гордо произнесла Елена фон Ливен, сразу уточняя: — Через левое плечо!

— За успех надо выпить, товарищи! — решительно вмешался Гарин. — А то, как-то не по-русски получается!

Все оживились, задвигались, председатель КГБ СССР лично откупорил шампанское и разлил по бокалам.