Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Ивернева с интересом посмотрела на меня, кивнула и достала из сумочки «гаммовский» телефон «Хуавэй» с симкой «Билайн».
— Смотрите, — я положил гаджет на ладонь. — Мы можем немного изменить его схему и напаять простейший механический таймер с реле, отсылающий эсэмэску на заранее введенный номер. Кроме того, привяжем мобильник скотчем к пиропатрону — и транспозитируем его на ближайшую к хостелу террористки помойку, одновременно забрасывая в тридцать первое декабря «Гаммы»! В назначенное время таймер срабатывает, СМС уходит по адресу, после чего
— Неплохо! — оценил председатель КГБ, переглянувшись с княгиней.
— Михаил Петрович… — волнуясь, заговорила Тата, взглядывая то на меня, то на своё непосредственное начальство. — Татьяна Николаевна… Я всё понимаю, но… Ставки слишком велики, чтобы доверять какому-то… коммуникатору. Ведь даже механический таймер может заклинить!
— Что вы предлагаете? — хищно сощурилась Москалькова.
— Отправьте в прошлое «Гаммы» меня! — выпалила «Белоснежка». — И я всё сделаю сама!
— Михаил Петрович, — подобрался Путин. — Технически это возможно?
— Да, — буркнул я, чувствуя и беспомощность, и раздражение. — Просто… Никто еще не испытывал темпоральный траспозитационный манёвр на биологических объектах крупнее кошки!
— Вот, заодно и испытаю! — воскликнула Тата.
Помолчав, Татьяна Николаевна глухо вымолвила:
— Хорошо, товарищ майор. Готовьтесь.
— Всегда готова! — прозвенела Ивернева, как истинная пионерка.
Вечер того же дня
Ново-Щелково, проспект Козырева
Хронокамера была старой — по словам Владимира Киврина, «еще второго поколения» — большой стеклянный куб, куда из технического отсека вела небольшая стальная дверца.
В тесном объеме техотсека воздух остро пах озоном и вибрировал от грозного гудения, а вязки кабелей на стенах нервировали Тату — девушка жалась, держась бочком.
Громыхая по сегментированному полу, приблизился Гарин.
— Не бойтесь, — мягко сказал он, — здесь нет высокого напряжения.
Чувствуя мужскую руку на плече, Ивернева действительно успокоилась. Даже те незримые, блуждающие флюиды, что витали между двумя паранормами, Тата взяла под контроль тренированной воли.
— Мне сюда? — пробормотала она, отворяя дверцу.
— Да. Залезайте…
Изящно сгибаясь, девушка просунулась в хронокамеру. Ребристое сопло излучателя тахионов блеснуло вверху. Было видно, как за толстым двойным стеклом, отдающим в зелень, сдвигаются и раздвигаются электромагниты. Их негромкое жужжание перекрывал низкий гул ускорителя.
— Видите подставку на полу? — смешно закряхтел Михаил Петрович за спиной.
— Вижу, — улыбнулась Тата.
— Приседайте… Ага… Опускайтесь на корточки, а когда я скомандую готовность, закроете глаза, обнимите руками колени и прижмётесь к ним лбом…
— Как Шварценеггер в «Терминаторе»?
— Именно! — Михаил Петрович смешливо фыркнул. — Жаль только, что вам не нужно
— Понимэ! — хихикнула девушка, расстегивая куртку-дубленку. — Михаил… Можно вас так называть? Вот признайтесь, что кряхтели вы специально! Меня хотели успокоить, м-м?
— Ох, уж эти Иверневы! — забурчал Гарин, пряча смущение. — Умницы-разумницы, спасу нет… Всё! — в его тоне лязгнул металл. — Минутная готовность!
— Есть минутная готовность! — выдохнула Тата, лбом вжимаясь в коленки.
Дверца смачно вошла в пазы, а гул стал опадать, становясь всё басистее. По стеклянным панелям хронокамеры заплясали изумрудные отсветы, а сопло уже не гудело, а гремело, угнетая рассудок.
— Готовность к забросу! — пробился искаженный голос Михаила. — Конфигурация поля сфероидальная. Напряженность… Стабилизация канала… Гамма-ретранслятор… Готовность к транспозитации… Пуск!
На какое-то мгновенье Тата будто оглохла, но, услыхав собственное дыхание, поняла, что ее несёт против течения времени. Назад… в поза-позавчера…
Пятница, 31 декабря 2010 года. День
«Гамма»
Москва, улица Зеленодольская
В некий неясный момент, когда смутное осознание себя сделалось чётким, Ивернева ощутила под ногами не упругость рифленой резины, а податливость сухой прошлогодней травы.
Бледно-фиолетовые извивы потрескивавшей энергосферы угасли, свежо пахнув ионизированным кислородом, и Тата раскрыла глаза.
Она сидела на газоне, под защитой густых кустов и пары голых деревьев, уныло возносящих к небу кривые черные ветви. Издали, со стороны Волгоградского проспекта, наплывали шумы машин, а ближе слышалось лишь монотонное ширканье лопаты, счищавшей снег с дорожек парка.
Тата гибко выпрямилась, застегивая дубленку. Она не сразу уловила движение за спиной, а в следующее мгновенье до ее ушей донесся негромкий, весьма прохладный баритон:
— Руки вверх, барышня! И без фокусов!
Глава 2
Пятница, 31 декабря 2010 года. Ближе к вечеру
«Гамма»
Москва, Зеленодольская улица
— Руки вверх, барышня! И без фокусов!
Будь на месте Таты любая иная сотрудница КГБ, пусть даже имевшая богатый опыт спецтренировок, ей пришлось бы прибегнуть к типично женским уловкам в такой-то ситуации. Но Ивернева была не просто «иной», а возведенной в степень.