Цветок и Буря
Шрифт:
Слова, произнесенные с развеселой улыбкой на устах, резанули слух. Эта женщина, уже не такая молодая, но по-прежнему крепкая и сильная, слишком переоценивала себя и силы своих монахинь. Юань попыталась сформулировать свое донесение в мыслях, да таким образом, чтобы оно не выглядело слишком грубым, заносчивым или открыто высмеивающим. Не вышло. Пришлось учтиво промолчать.
– Мы укрепили охрану и уже разослали вести всем своим сестрам. Им необходимо быть в полной мере осведомленными и готовыми к тому, что члены шестого клана… Если этих падших людей можно назвать кланом перед глазами Матерью Богов, конечно… – Она откашлялась. – Словом, Ваша бабушка получит должные мыслеобразы
Юань слабо улыбнулась и склонилась в нижайшем поклоне, не забыв изобразить руну Солнца дрожащими от усталости пальцами. Подушечки были холодными, словно их долгое время держали в ледяной воде, пот струился по коже. Ей страсть как хотелось вымыться и – почему-то – наконец увидеться с женихом. Кто, как не юноша, был способен поднять настроение и пробудить улыбку на устах даже в столь ужасном положении?
– Доброго утра, госпожа Цветок. Я благодарна клану Цветка за гостеприимство и милосердие, а также за помощь, оказанную мне после поражения в драке с незнакомой… – «…женщиной клана Костей». – С незнакомой воительницей, – закончила она уже вслух, сглотнув. – Я также прошу прощения за то, что досточтимым боевым монахиням пришлось заботиться обо мне, словно о маленькой девочке. Я искренне благодарна…
– Ах, право же, дорогая Юань, не стоит! Я знаю Вашу мать целую вечность, а Вас люблю, будто собственную дочь! – растроганно и пассионарно воскликнула женщина, протянув к ней обе руки. Повинуясь милостивому жесту, девушка распрямилась и, покачнувшись, чуть не упала на колени. – Мне жаль, что дорога Вас не пощадила, а разбойницы убили всех членов эскорта. Дары – дело второстепенное, и, я уверена, Ваша бабушка вышлет надлежащую плату за Тина. Она знает, что мне нужно более всего, и непременно отправит с дарами своих самых лучших монахинь.
– Несомненно, так она и поступит, – улыбнулась Юань, пораженная. Только сейчас она всецело осознала абсурдность ситуации и ее ничуть не меньшую загадочность. – Она просила передать Вам свою искреннюю благодарность за доверие. Я клянусь быть хорошей супругой Вашему сыну и следовать всем заветам Матери Богов, дабы господин Тин был счастлив и ни в чем не нуждался.
– Я знаю, – равнодушно отмахнулась Глава, которую явно не заботило ее подросшее дитя. Глаза женщины вдруг загорелись какой-то странной жадностью, и она, не сдержавшись, вдруг подалась вперед. – Надеюсь, разбойницы не поживились дорогим оружием или кучей драгоценностей? Если дары, что Вы и Ваш эскорт доставляли сюда, были воистину шикарны, треклятые убийцы вскоре наймут личных служанок и создадут собственный клан.
Госпожа Цветок рассмеялась, и Юань присоединилась к ней. Это была не вполне обычная шутка – скорее намек на вопрос, который даже столь великая женщина стеснялась задавать открыто. Светская беседа была сложным искусством, которым ни одна из собеседниц не владела в совершенстве, однако девушка попыталась выкрутиться из ситуации тактично, не ответив на вопрос прямо и без обиняков:
– Истинные дары прекрасны лишь в глазах достойнейших. Несомненно, разбойницы поживились кое-чем редким и особенным, однако не думаю, что у них хватило бы ума и воли создать собственный клан, даже если бы я одолжила им вагоны с бамбуком и черепицей.
Женщина закивала, снова заливаясь хохотом, однако недовольство сквозило в ее глазах: что именно везла в подарок Юань, узнать ей так и не удалось.
– Как Ваше самочувствие сегодня? – резко переменила она тему разговора. – Наша жрица здравия осмотрела Вас и сказала, что ци на исходе, хотя серьезных ран не наблюдается. Полагаю, мне не следует
«Завтрак в присутствии Тина до официальной ночной клятвы? Возня с фонариками в компании самой Главы? – напряженно подумала Юань. – Что ж, клан Цветка не зря славится своеобразностью манер».
– Несомненно, я буду счастлива составить Вам компанию, – произнесла девушка уже вслух. – Для меня большая честь быть здесь гостьей, но еще большая – приходиться невестой Вашему любимому сыну.
– Для меня же высшая честь – приветствовать Вас здесь, моя дорогая Юань! В конце концов, я давно мечтала породниться с семейством Бури через брак – впрочем, мы и так будто бы родные друг другу, не правда ли?
– Разумеется, госпожа Цветок. Вы для меня как мать.
Та улыбнулась еще шире.
– Как я уже говорила, завтрак подадут в сад.
Клан Цветка славился своей любовью ко всему нестандартному и красивому, а потому девушка получила невероятное удовольствие, петляя по длинным коридорам, заглядывая в открытые комнаты и слыша дерзкий смех, громкие разговоры и неизящные шутки, наполненные особым обаянием, свойственным лишь этому экстравагантному семейству.
Плетеные бамбуковые циновки укрывали расшитые ковры, делавшие шаги тихими, словно поступь крадущейся тигрицы, а росписи на стенах повествовали о величайших исторических и мифологических событиях: неспеша ступая мимо, Юань лицезрела создание мира Матерью Богов, прародительниц шести кланов (фигура одной из которых ныне была закрашена красным), которые, собравшись вместе, держались за руки в процессе совместной медитации; тут и там мелькали белоснежные одеяния прекрасного и легендарного Безмолвствующего Красавца – древнего чародея, что мешал великим странницам творить благие дела, но однажды одумался и примкнул к ним, дабы помочь избавить мир от хаоса и распрь. Его лицо всегда изображали нарочито размытым, ведь мужчина не оставил после себя ни имени, ни наследия, а лишь легенду, такую же хрупкую, как любовь.
Жаровни, помогавшие сохранять теплоту в помещениях без расхода ци и магии, с наступлением весеннего тепла уносили в подвальные помещения, веселые голоса досужих служанок бесцеремонно звучали тут и там и не замолкали, стоило Юань в сопровождении двух выделенных ей стражниц появиться на горизонте.
Из приоткрытых дверей виднелись резные перегородки и ажурные шкафчики-стеллажи у светлых окон, на полках которых красовались фамильные статуэтки да вазоны с живыми цветами. На широких диванах с жесткой деревянной спинкой, едва доходившей сидящим до лопаток, и крохотным чайным столиком в центре восседали дочери клана Цветка; госпожа Цветок славилась своей плодовидостью, а потому Юань встретила достаточно девушек в красивых одеждах розового цвета, который позволялось носить лишь признанным наследницам знаменитого рода.
Юань шла гордо и плавно, стараясь не показывать усталости в ногах, ее подбородок был чуть приподнят над воротником ханьфу. Когда она была совсем маленькая, учительница этикета прикалывала иголки к ткани и заставляла сестер часами ходить туда-сюда по комнате в страхе опустить голову и напороться на острие. Как-то раз Юань чихнула, и от впившейся в кожу иглы было столько шума, криков и слез, что ужасный метод обучения почти решились отменить – правда вот, бабушка всегда была сторонницей жестоких догм и рамок, а потому настояла на том, чтобы оставить несчастные иголки на воротниках.