Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II
Шрифт:
В этот самый миг его отец был на грани смерти.
– Возьми меня скорей, - шептала Тамит; она обнажилась, одним рывком сдернув с себя платье, и любовник поднял ее на руки. Она обвила ногами его талию, и он так и взял ее – стоя. Ее восторженные стоны, наверное, были далеко слышны.
Но сейчас никому в доме не было до этого дела.
Потом они соединились снова – на ее постели. Они никак не могли насытиться друг другом, и Аменемхет был счастлив, как не был давно. Несмотря на то, что делалось с отцом.
– Неб-Амону очень худо сегодня, - прошептал он все же, устроившись рядом с женщиной и положив голову на ее плечо.
– Да что ты, - пробормотала Тамит – она давно прослышала об этом, потому что худая молва проникает даже сквозь запертые двери. – Бедный великий ясновидец, - сказала женщина.
– Я не думала, что любимцы богов и верховные жрецы подвержены тем же недугам, что и простые люди.
– Теперь ты видишь, что это так, - ответил Аменемхет.
Его рука снова ласкала ее грудь. Затем он склонился к ее соску, и женщина застонала от удовольствия, потом засмеялась и оттолкнула любовника.
– Что ты делаешь, ведь твой отец умирает.
– Еще нет, - сказал Аменемхет.
Он поднял голову, и их взгляды встретились.
– Как мне его жаль, - сказала Тамит. – Как бы я хотела облегчить его мучения.
Аменемхет долго смотрел ей в глаза, блестящие ожиданием, потом резко отвернулся.
– Скоро это и так произойдет, - пробормотал он.
Тамит пожала плечами и встала с постели – обнаженная; она повернулась к любовнику спиной. Он опять так ее хотел, что едва не набросился на нее сзади.
– Мучения твоего отца могут продлиться еще годы, - заметила женщина.
– Что? – хрипло спросил он, любуясь ее спиной, округлыми ягодицами и стройными ногами.
Тамит обернулась, послав ему улыбку.
– Да, дорогой господин – как с твоей матушкой, - сказала она. – Ты помнишь, сколько она страдала? Наверное, твой отец хочет воссоединиться с нею… не так ли?
– Конечно, - подтвердил он, лаская ее взглядом.
– И мы с тобой будем разлучены еще долго, - прибавила Тамит. – Ведь не каждую ночь тебе будет выпадать такая удача, как сегодня.
Она повернулась к нему, приподняла ладонями свои тяжелые, как виноградные грозди, груди и улыбнулась, качнув бедрами.
– Только подумай – я еще долго не буду твоей. А я так хочу принадлежать тебе безраздельно… Я хочу одного тебя…
– Правда? – прошептал Аменемхет. Он шагнул к ней, простирая руки. Он не только жаждал ее тела, его сердце жаждало любви, иссохшее, как в пустыне. Он хотел любви, верности желанной женщины, такой, как у отца… который страдал без Ка-Нейт…
И вправду милосердно было бы сделать ему облегчение.
Ведь он так болен – неужели можно допустить, чтобы его страдания продлились
Тамит накинула легкое покрывало, потом ушла куда-то за занавеску. Вернулась она с небольшим сосудом из-под косметического масла.
– Вот здесь средство, которое может помочь твоему отцу, - сказала она невинно, улыбаясь ошарашенному любовнику. – Ты ведь знаешь, господин, что от этой болезни спасения нет. Мучения твоего отца будут только усугубляться, он потеряет достоинство верховного жреца… может быть, лишится разума…
Аменемхет вздрогнул. Да, это было возможно.
– А с помощью этого ты можешь помочь ему, если найдешь в себе смелость, - сказала Тамит.
Аменемхет выхватил у нее сосуд и отставил на столик. Потом дернул женщину к себе, и она вскрикнула от испуга, ощущая его возбуждение и гнев.
– Это яд?
Тамит слабо кивнула и улыбнулась.
– Ты же видишь, что я тебя не обманываю.
– Откуда ты взяла его? – спросил Аменемхет. Он прижимал к себе женщину все крепче, словно хотел сломать; но она не отводила взгляда и улыбалась.
– Меня пытались отравить, - сказала Тамит. – А я оказалась умней и не выпила яд, который мне прислал ваш домашний врач.
Аменемхет вскрикнул и разжал руки.
– Уну? Он отравитель?
Тамит кивнула.
– Как видишь, даже лекарь твоего отца нечист.
– О боги, - прошептал Аменемхет, хватаясь за лоб в отчаянии. – О боги, кем я окружен…
– Ты сможешь навести порядок, когда станешь господином дома, - сказала Тамит. – Ты изгонишь или отдашь под суд этого убийцу.
Аменемхет кивнул. Он готов был задушить злокозненного старика своими руками. Убить Тамит! Да как он посмел!..
Юноша взял яд, который предлагала Тамит, и сжал сосуд в кулаке. Он направился к выходу, и Тамит остановила его нежным шепотом:
– Ты забыл одеться, дорогой.
Он обернулся к ней – нагой, обольстительной красавице - и в следующий миг снова сжал ее в объятиях и повалил ее на постель, пируя на ней, как на праздничном столе.
Потом она сама подала ему пояс, он оделся, и женщина проводила любовника до порога, обнимая его и целуя. Потом она сунула ему в руку яд и шепнула, чтобы он был очень, очень осторожен – она так его любит и боится за него…
Аменемхет вышел легкой походкой, чувствуя себя мстителем… и спасителем. Он сжимал и поглаживал глиняный кувшинчик. Перед тем, как покинуть крыло наложниц, молодой человек сунул его в набедренную повязку.
Но за дверями по-прежнему никого не было.
Аменемхет зашел в свою спальню и спрятал яд в шкафчике. Потом направился к отцу – слуги у его покоев все еще не разошлись, и это неожиданно испугало юношу. А вдруг…
– Что? – спросил он громким голосом, подходя к спальне. – Как он…