Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II
Шрифт:
Менкауптах был занят в храме – но доставили его так быстро, как смогли. Никакие дела не могли быть важнее призыва первого из посвященных.
Зять преклонил перед ним колени и поцеловал ему руку. Он смотрел на Неб-Амона насупившись – может быть, так пытался скрыть тревогу или жалость.
– Менкауптах, то, что я скажу тебе, не должно стать известным никому, кроме тебя, до моей смерти, - произнес Неб-Амон.
Менкауптах кивнул, вытянувшись и вытянув шею от усердия.
Неб-Амон усмехнулся, а потом поманил
– Мой сын лишается своей доли наследства. Все наследство получает моя дочь и ее потомство от тебя. Причины для тебя не важны.
Менкауптах чуть не упал на него от неожиданности; потом отпрянул и непристойно плюхнулся задом на пол, глядя на тестя с разинутым ртом.
– Все наследство получает моя жена? – переспросил он.
“Моя дочь”, - с неудовольствием подумал верховный жрец.
– Да, Меритамон. Но тебе запрещается говорить об этом ей, как и своим родственникам – кому бы то ни было. И прежде всего Аменемхету. Ты понимаешь, почему?
Менкауптах несколько мгновений моргал, глядя на него, а Неб-Амон ощутил страх. Что, если этот мальчишка действительно туп? Кому он вверяет свое потомство?..
Потом молодой человек сглотнул и кивнул.
– Да, господин. Я понимаю, я никому не скажу.
Неб-Амон вздохнул, прикрыв глаза – они опять воспалились от света.
Потом снова поманил к себе зятя и спросил, еще тише:
– Меритамон еще не беременна?
Менкауптах отпрянул и ужасно смутился. Хороший юноша. Но сейчас не время стесняться.
– Я не знаю… Кажется, нет, господин, - ответил он.
– Вы часто разделяете ложе? – спросил Неб-Амон. – Сколько раз в неделю?
Менкауптаху захотелось выскочить из комнаты. Ну уж нет. За свою награду тебе придется потерпеть, подумал Неб-Амон, хладнокровно взиравший на это.
– Два… - выговорил Менкауптах. – Кажется…
– Мало, - сказал великий ясновидец. – Она отказывает тебе?
Менкауптах мотнул головой – он был красен до самой бритой макушки.
– Нет, господин. Просто не… Я не…
– Она не хочет. Настаивай. Приказывай, - сказал Неб-Амон. – Ты ее господин, и ты должен как можно скорее дать жизнь хотя бы одному, а лучше нескольким сыновьям. Ты понял, почему я говорю с тобой об этом?
– Нет, господин, - ответил Менкауптах, и Неб-Амону захотелось ударить его.
– Потому что после моей смерти лучшим обеспечением моей воли останутся ваши дети, - тем не менее, терпеливо пояснил он. – Аменемхет может попытаться отобрать у своей сестры то, что отойдет ей – и если у Меритамон не будет детей, она окажется в большой опасности. Как и ты. Ты понял?
Теперь Менкауптах все понял и испугался.
– Господин, а почему…
– Этого тебе не следует знать. Но это очень веская причина, - ответил Неб-Амон. – Ты понял все мои слова?
Менкауптах кивнул.
– Ты понял мой приказ
Менкауптах покраснел, но опять кивнул.
– Прекрасно. Иди. И будь нем, - приказал Неб-Амон.
Менкауптах припал к полу – от почтительности и благодарности – и вышел, пятясь.
Этим вечером Меритамон снова хотела ускользнуть от объятий мужа – она не отказывала ему прямо, но Менкауптах замечал, как она охладела в последнее время. Он не знал причины. Но помнил приказ, который получил.
– Я хочу спать, - пробормотала Меритамон, когда он осторожно тронул жену за плечо.
Менкауптах открыл рот, чтобы приказать ей, но промолчал. Он не хотел быть грубым и сердить ее. Просто перевернул жену на спину и, неловко взгромоздившись на нее, попытался ее поцеловать. Она не размыкала губ и не отвечала на поцелуй, но и не сопротивлялась; и впустила его руку между бедер. Он хотел, чтобы Меритамон было приятно. Кажется, ей и было приятно – но у него возникло чувство, что пока он овладевает ее телом, ее душа далеко и холодна…
Потом он спросил, не больна ли она, может, что-нибудь случилось…
Меритамон улыбнулась, быстро взглянув на него и тут же отвернувшись. – Все хорошо, - сказала она, но ее улыбка при этих словах истаяла.
========== Глава 59 ==========
Тамит не сразу поняла, что все пути к ней отрезаны – тогда, когда ветер донес до нее разговор стражников под стеной. Она попыталась подкрасться к дверям гарема изнутри, но ее грубо завернули назад, так грубо, что она растерялась и оскорбилась.
Ей уже давно не напоминали, что она только рабыня.
Она догадывалась, что в доме что-то неладно – но какое именно несчастье случилось, женщина не успела узнать. Аменемхета перестали к ней пускать, и только он приносил ей вести о своих домашних.
Хотя Тамит знала, что его сестра уехала к мужу. Соблазнить глупенькую девочку было легко, но воспользоваться этим Тамит не успела, Меритамон отослали… Неб-Амон! Он разгадал ее хитрости и предупредил ее атаку!
Тамит сходила с ума.
Может быть, ее наконец собрались убить? Она знала, с какой легкостью это можно сделать…
Тамит стала присматриваться к своей еде – ее носила все та же безмолвная служанка, что была приставлена к ней несколько лет назад. Женщина казалась ей каменной – с одинаковым лицом, с одинаковыми жестами и одинаковыми фразами, которыми она отвечала на вопросы. Тамит скоро поняла, что определить, когда еду отравят, по самим плодам, хлебу или напиткам она не сможет – Неб-Амон не настолько глуп, чтобы добавить яд, имеющий вкус или запах. Оставалось следить за подательницей. Но она, должно быть, слишком хорошо владела собой, ни разу Тамит не заметила ничего подозрительного.