Цветок на скале
Шрифт:
— Все свободные мужчины перед тобой! — Произнес король ещё одну ритуальную фразу и женщины, женатые мужчины сдвинулись к стенам зала. Раздался плач: какая-то невеста попыталась забрать с собой жениха. Отец оттащил её от него и вывел из зала прочь. Все свободные мужчины были в руках Альтеи. Даже такие старики, как Вернель. Они с ним так и остались стоять рядом.
Леди Анастас достала из пространственного кармана венок из полевых цветов, передала сестре, и та, держа его в руках, медленно пошла между рядами вельмож. В Дормере невеста прикалывала к волосам какие-нибудь нарядные белые цветы. У фейри,
Альтея скользила по залу, вглядываясь в лица, а мужчины замирали в надежде и в ужасе. Король, безусловно, постарается отомстить ей, а, значит, муж её проживёт очень недолго. Но, может быть, оно того стоит? Не зря их предков тянуло к эльфийкам, как магнитом. Тут ещё и королевская кровь: воплощённые красота, изящество, обаяние. Но ещё и хитрость, непримиримость, свободолюбие. А, может быть, не существует одного без другого? Ведь не может быть прекрасным опустившееся, потерявшее достоинство существо!
Мар, размышляя так, осознанно уходил в себя. Ему нужно пережить то, что сейчас случится. Нельзя сорваться и хоть как-то показать, как ему больно. Он отпустит свою боль позже. Например, прорубит ещё одну дорогу в Варсанг или протянет реку куда-то. Его самоотверженность будут, как обычно, восхвалять в Ламетале. Друзья с привычно каменными лицами станут слушать эти измышления, стоя рядом.
Только Дарбор выбивался из общей благости на народных собраниях, где чествовали его. То, что старик почти плакал, слушая хвалебные речи правителю, относили к возрастным странностям. И хорошо. Хуже было бы, если бы всем стало понятно, какая невыразимая боль и безысходность толкает их господина на все эти "геройства" и как хорошо понимает его известный пройдоха и шутник.
Зал громко ахнул. Вернель резко ткнул его острым локтем под ребра. Мар очнулся и выпал назад, в реальность.
Альтея, стоя перед ним, протягивала венок ему.
Глава 66
— Решила стравить братьев между собой, северная дрянь! — громко прошипел кто-то неподалёку.
Потрясённая тишина сменилась на бурное волнение, шепотки и даже крики, что волнами прокатывались по залу. Блестящий ход! Только старший Астарский имеет реальную возможность противостать власти короля и защитить Гарнар и его хозяйку! Вот только, кого он сам выберет? Ещё недавно, большинство придворных поставило бы на то, что хозяин Ламеталя сохранит верность брату, но после того, что вскрылось только что…
Король побагровел и едва не вскочил с трона. Эуфимия удержала его в последний момент. Она вцепилась ему в руку мёртвой хваткой, откуда только силы взялись, и впилась взглядом в налитые кровью глаза мужа. Достоинство! Это и величие, и крест каждого, кто носит корону. Его они оба не имеют права терять! Да… Он сможет поквитаться потом. А пока должен терпеть, терпеть…
Те двое, что вызвали такие бурные и разные чувства у окружающих, не видели ничего, кроме друг друга. Так и стояли глаза в глаза. В какой-то момент Мар сообразил, что он должен что-то сделать. Что, стоя вот так столбом, он позорит её. Она же не торопила его. Стояла, держа венок в протянутых руках, и улыбалась.
Столько светлой радости было в этой улыбке,
Его промедление окружающие истолковали иначе. По знаку короля, один из советников проблеял:
— Вы вовсе не обязаны подчиняться старому обычаю, Ваше Высочество! Ведь, хотя вы формально и являетесь пока подданным Дормера, но, по сути… — почтенный лорд замялся, подыскивая подходящее обоснование. Лысина его покраснела от напряженной работы мысли, — вас уже можно считать отдельным субъектом Права Народов потому, что закон о возможной независимости Ламеталя утвержден Его Величеством! — закончил он свою мысль несколько скомкано. Но, как говорится, что можем…
Зал загомонил сильнее. Лорды громко высказывали своё мнение по поводу того, имеет ли право принц Дормера, являющийся одновременно Лордом Протектором восстановленного, по сути, королевства Ламеталь и его будущим королем, не подчиняться древним законам Дормера. Это была коллизия за которую можно уцепиться, затянуть решение, а в дальнейшем и вовсе избежать ненавистного брака! Эльдар приободрился. Его советники не зря едят свой хлеб!
Мар, слыша всё более громкие голоса, выплыл ненадолго из их одной на двоих с Альтеей реальности, и недоуменно огляделся. Увидел раскрасневшиеся лица придворных и напряжённое лицо брата. Неужели они думают, что кто-то может решать за них? Никто и ничто не помешает ему принять этот венок, раз уж она пришла к нему за помощью. Он защитит её и Гарнар, а с тем, может ли быть у них совместное будущее, они разберутся позже.
Мар протянул руки, прикоснулся к её рукам и радость полыхнула какими-то новыми, запредельными красками. Захотелось смеяться и плакать. Слабость и "развинченность" последних трёх дней уходили. Может быть, странно, что в такой прекрасный момент приходят неуместные мысли, но Мар подумал, что ему понятно теперь, почему дормерцы уже много веков как отказались от союзов истинных пар. Почему готовы жертвовать дочерями, жёнами. Ответ прост. Уязвимость. Если забрать у него сейчас Альтею, выживет ли он? А через неделю, месяц? Он пойдёт и умрет на её могиле. В этот миг он понял отца и простил. Как тот мог жить, если уже был мёртв? И спасибо за науку ему и Марвину. Он не предаст свою пару никогда.
Он взял венок из рук Альтеи и мягко положил ей на голову. Она стала невестой.
— А теперь в храм! — внезапно подал голос во вновь наступившей оглушительной тишине Марвин. Он требовательно смотрел на монарха и советников. Выбор сделан и принят. Старинный обычай должен быть исполнен как можно скорее.
Эльдар просто почернел от злобы, но медленно кивнул. Брат не оставил ему никакого выбора. Мар не смотрел на него. Он, наконец, сделал то, о чем мечтал весь вечер: подхватил свою невесту на руки.