Цветок на скале

Машкова Наталья

Успели. Оглохшие и ослепшие не отпускали друг друга, урывая для себя последние мгновения близости.

Звук услышали оба. Словно струна порвалась. Договор исполнен. Его отбросило в сторону. Она так и осталась сидеть на столе. С трудом сообразила, как выглядит, слезла, заторможенно поправила белье, одёрнула юбку. Он не спускал с неё глаз:

— А теперь я слушаю правду.

— Какую?

— Ты обещала сказать, почему бросаешь меня.

Она вздрогнула:

— Я не…

Замолчала. Видно было, с каким трудом она

берёт себя в руки. Выпрямилась. Попыталась заговорить и не смогла.

— Ты обещала мне правду, — этот голос вынимал из неё душу.

Тай встала ещё прямее, словно готовясь встретить удар. Молчала. Смотрела на него. А потом решилась:

— Я ненавижу тебя, Лорд Командующий. И, видят боги, есть за что. Мой отец погиб на Перешейке. Твои солдаты замучили мою мачеху. Твои наёмники собирались изнасиловать моих маленьких сестер. Я видела осаду, горящие стены, штурм города. Видела, как после осады насилуют и убивают женщин, детей. Я вынуждена была продать себя, чтобы дать шанс близким.

Она говорила медленно, монотонно. Наместник стоял за столом, опершись на руки и опустив голову, тяжело дышал. Явно был на пределе. Она не испугалась:

— Но больше всего я ненавижу тебя за то, что ты сделал с собой. Тебе столько дано! И что? — голос набирал силу. — Сколько людей умерло по твоей вине?

Она теперь почти кричала:

— Клятвы, скажешь ты? У тебя был выход. Ты мог умереть сам, но не убивать. Разве это было бы не лучше, чем стать таким?!.

Её крик эхом разлетелся по кабинету.

В комнате стало тяжело дышать. Магия клубилась вокруг своего хозяина, тьмой повеяло от его голоса:

— Ты не боишься говорить это мне? Клятвы ведь можно и обойти…

— Знаю! — резко обрубила она. — Я готова ответить! И даже облегчу тебе жизнь. Отпусти моих близких и я сдамся сама, отзову клятвы о непричинении вреда. Ты сможешь отомстить мне своими руками.

Он, не двигался, только глаза горели на лице:

— Почему?

Она правильно поняла вопрос. Небрежно пожала плечиком:

— Кто-то должен был сказать тебе это.

Тишина снова повисла между ними. А потом он резко сменил тон и вкрадчиво предложил:

— На мне клятва жизни. Прикажи мне умереть и ты отомстишь за всех сразу.

Она понимающе покивала головой:

— Ты думаешь, это будет лучшим выходом для тебя.

И вдруг улыбнулась ласковой озорной улыбкой:

— А я хотела бы, чтобы ты помучился ещё. Исправляй то, что натворил, Командующий. Сколько сможешь. И кто знает, что ты встретишь на этом своём новом пути? Может быть, покой и счастье?

Рассмеялась, не обидно, скорее, ободряюще. Он с нечитаемым выражением смотрел на неё некоторое время, а потом, хмыкнул:

— Знаешь кого ты мне частенько напоминаешь?.. Фей.

Она вскинула на него испуганный взгляд. А он вышел из-за стола и медленно двинулся к ней:

— Не тех сдобных милашек, что рисуют в книгах

для дам. Истинных сидхе, какими они были: прекрасными, сильными, хитрыми, — остановился напротив неё, криво улыбнулся. — И безумными. Ты так похожа на них, что иногда мне кажется, что вот-вот за твоей спиной распахнутся сияющие крылья.

Тай вздрогнула. А он любовно обвёл контур её лица. Вернее, попытался. Магия клятвы не давала прикоснуться. Ему и находиться рядом было неимоверно тяжело. Терпел. Смотрел на мерцающаю преграду между ними некоторое время, словно в забытьи. Очнулся и с томительной нежностью произнес:

— Я никогда не смог бы сломать твои крылья. Лети и будь счастлива!

Развернулся и быстро пошёл к двери. Её крик догнал его:

— Стой!

Глаза Тай, казалось, светились сейчас, так выделялись они на бледном лице. Слова наталкивались друг на друга и звенели, как бьющийся хрусталь:

— Я сказала тебе правду. Но не всю. Я просто не могу! Не могу остаться! — замолчала, тяжело дыша, и решилась. — На мне тоже клятвы. Достойные клятвы. Их некому исполнить кроме меня.

Теперь она смотрела на него с сокрушающей нежностью. Он заслуживал знать правду:

— Если бы я могла… Если бы у меня был хотя бы один крошечный, сказочный шанс остаться, я никогда бы не оставила тебя.

Он сделал движение назад, к ней, и она быстро закончила:

— Прощай, Адельмар, старший сын Безумного короля! Не забывай, кто ты есть и будь счастлив!

Он выскочил из кабинета с силой захлопнув дверь.

Тай обвела комнату непонимающим взглядом. Наткнулась на свою сумку. Бросилась к ней, вытащила флакон с зельем. Осела на пол, с ненавистью глядя на него. Как она хотела иметь хотя бы шанс на ребёнка от него! Но нельзя. Без его поддержки, неизвестно перенесет ли она беременность. А она так нужна своему народу! Заплакала, открыла крышку и выпила столько, чтобы наверняка.

Переборщила, наверное. Или опять произошло переполнение резерва. Чувствовала, во всяком случае, она себя крайне погано. Было трудно сосредоточиться на том, что ей говорил казначей. Но зато она и не выла, не бросалась на людей, как зверь, потерявший пару. А сделать ей хотелось именно это. Хотелось наплевать на все, найти его. Да его даже искать не нужно было! Она чувствовала, где он. Всё её нутро, магия, сердце рвались в ту сторону.

Наконец, соглашение подписали и её проводили вниз к карете, куда уже уложили вещи, и где ждала Нелли. Было темно. Двор ярко освещён. Как в тот, первый день. И она увидела, что её ждут.

***

Из двух разных окон замка за отъездом тайком нблюдали двое мужчин.

Лекарь смотрел со стыдом и облегчением, как женщины садятся в карету. Это хорошо, что они уезжают. Чем дальше от него, тем лучше. Он так виноват перед обеими, что и прощения просить не видел смысла. Разве можно простить осознанную подлость?