Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй (???)

Автор неизвестен

– Кончится праздник, тогда и пойдете, – сказал Симэнь, обращаясь к Гуйцзе и Иньэр. – А вы, – он обернулся к Юйчуань и Цзяоэр, – можете сегодня идти.

– Ну что! – подхватила Юэнян. – Я ж вам не зря говорила. Не верили?

Гуйцзе, понурив голову, молчала.

– Их паланкины здесь? – спросил Симэнь у Дайаня.

– Паланкины Дун Цзяоэр и Хань Юйчуань у ворот стоят, – ответил слуга.

– Я пить больше не буду, – заметил хозяин. – Берите-ка инструменты и спойте цикл «Десятиактные узоры». Потом можете идти.

Гуйцзе заиграла на лютне, Иньэр – на цитре, Юйчуань – на арфе, а Цзяоэр отбивала такт в барабан. Их слушали У Юэнян, Ли Цзяоэр, Мэн Юйлоу, Пань Цзиньлянь и Ли Пинъэр. Первой запела на мотив «Овечки с горного склона» Гуйцзе:

Мой

миленочек пригожийВсех талантами затмил.Повстречалась с ним в прихожейИ осталась с ним одним.Но ушел дружок, и что же?Я, ничтожная, грущу,На своем остывшем ложеНенаглядного ищу.Пусть вернется день погожий,Нас укроют облакаНа рассветный сад похожейСтанет хижина слегка.

Настал черед У Иньэр. Она пела на мотив «Золотые письмена»:

С кем же счастье ты встречаешь?Над каким цветком паришь?Терема ли посещаешь?Или бродишь у перил?

Хань Юйчуань запела на мотив «Лечу на облаке»:

Стою я, локти на перила.Как пагубно мое влеченье.Я с хворью свыкнусь, но не в силахУслышать птиц счастливых пенье.

Дальше продолжила Дун Цзяоэр:

Поблекли краса и румянец.Ворота стоят взаперти.Уж ветер восточный свистит,И дождь моросит.В сад заглянешь –На лужах, в грязи – лепестки:От сердца и от тоски.

Гуйцзе запела на мотив вступления к «Подведенным бровям»:

Пылится цитра – в руки не беру –Не слушает он пылкую игру.Он где-то рядом, где-то далеко,А, горизонт приблизить нелегко!Чуть одарив меня свеченья негойЗвезда покинула мой сектор неба.

На мотив «Туфелек алый узор» запела У Иньэр:

Пара уток — приливный улов —Под крутым бережком свили шеи,Но, увидев рыбачий челнок,Разлетелись навек — вот крушенье.

Хань Юйчуань пропела на мотив «Резвится дитя»:

Худею и вяну с тех пор,как ушел милый друг.Ты смерти моей приговор,неизбывный недуг.Весны занялась карусель,ты душою иссяк.И вот, снова осень – гусейпотянулся косяк.

На мотив «У туалетного столика» запела Дун Цзяоэр:

С горя лопнули струны у лютни.Больше некому звукам внимать.Распустились цветы. Он не любит,Не придет ароматы вдыхать.

Гуйцзе подхватила на мотив «Застряла в решетке южная ветка»:

Уж месяц горит за окошком,Я слезы глотаю тайком.Мы вместе-то были немножко,Но чувство мое велико.

У

Иньэр запела на мотив «Пахнет ветка корицы»:

Легковесен, как ивовый цвет,Его ветер беспечный кружит.Он с улыбкой мне лгал столько лет,Я ж служила ему от души.

На мотив «Овечка с горного склона» запела Хань Юйчуань:

Нефрит ты мой твёрдый.Я — нежная яшма.Под пологом ражихпричуд торжество.В руках второсортныхзабыл ласки наши,кудрей моих крону —под скудной листвой.Забыл, что я краше,забыл, что я — яшма,ты обезображен —булыжником стал…Растаять мне страшнов солёных потоках.Тебя — как глоток бысожженным устам.

Дун Цзяоэр запела на мотив «Золотые письмена»:

Мой платок в слезах промок.Запад – я, а ты – восток.Посреди бурлит поток.

Ли Гуйцзе запела на мотив «Лечу на облаке»:

Я тушь любовью размочу,Письмом сама к тебе лечу,Я трону сердце гордеца,Не будет радости конца!

У Иньэр запела на мотив «Воды реки»:

Что благовонья возжигать —сама я тлею, как сандал.Что шёлком полог вышивать —иглой в моих сосудах сталлюбимый. Оскудела кровь,погибель не прощу ему!Чу! – иволги трезвонят вновь…Я шторы лучше подниму.

Хань Юйчуань запела на мотив вступления к «Подведенным бровям»:

Помню теплые слова,Жаркий шепот на подушке…Нынче – словно лед сковал –Ты ушел к другой подружке.

На мотив «Туфелек алый узор» запела Дун Цзяоэр:

Один улетел на восток,На запад другого умчало.Мечусь, будто утлый челнок,Ищу в бурном море причала.Ли Гуйцзе запела на мотив «Резвится дитя»:Чье ложе тебя увлекло расписное?Одна я, и слезы морскою волною.Сгорела свеча, – ты забыл свой обет,Дух Моря оставит во храме мой след[1].

У Иньэр запела на мотив «У туалетного столика»:

С кем разопью кувшин вина?Я, как пустой кувшин, сама,Любимым выпита до днаИ брошена без сожаленья.Мы из далеких звездных сфер,Мы Орион и Люцифер[2] —Восток и Запад, жизнь и смерть, —Всё разобщат перерожденьях.Жасмина куст давно пожух,А я все брови подвожу,Себя на пудру извожуИ жду небесного явленья.

На мотив «Застряла в решетке южная ветка» запела Хань Юйчуань: