Цыганское проклятье
Шрифт:
С трудом дождавшись, когда девушка останется одна, Алексей пригласил Марию на танец. Та хотела отказать – он видел это по нахмуренному личику, – но взглянула на него и вдруг поменяла решение.
Она была очень близко. Непозволительно близко. Нос щекотал сладковатый запах жасмина, цветки которого запутались в ее прическе и делали похожей на лесную нимфу, что по странной случайности оказалась среди людей.
Звучал вальс, но он слышал лишь ее прерывистое дыхание и стук сердца. Сдерживать себя не было никаких сил, она была в его руках: нежная, хрупкая,
Сначала робко и нежно, потом все настойчивее он целовал ее, не в силах оторваться, словно нашел в раскаленной пустыне живительный оазис. Она отвечала неуверенно, будто это был первый в ее жизни поцелуй.
Все закончилось неожиданно. Мария оттолкнула его и убежала. Он не посмел пойти за ней, боялся напугать еще больше. А когда решился, то ее уже нигде не было. Она исчезла, как и полагается нимфе. И, подобно сказочной принцессе, оставила после себя весточку – колье из кровавых рубинов. Украшение лежало в траве у яблони, камни светились, что угли. Он и сам не знал, почему сразу не отдал ожерелье генералу Русалову или Соломатиной. Решил, что передаст его лично хозяйке. Но вот уже декабрь был на исходе, а он так и не решился поехать к ней. Вдруг она его не ждет? Может, и замуж уже вышла. Можно, конечно, передать с посыльным, но искушение увидеть ее еще хоть раз – сильнее.
Он никогда не был трусом, а вот пред этой хрупкой нимфой робел, как студент-первокурсник. И каждую ночь видел во сне ее глаза, слышал голос, который звал его. Но Алексей все списывал на свои желания и не верил в то, что это может быть правдой.
И каждый день теперь доставал шкатулку, в которой хранилось рубиновое ожерелье – единственное, что связывало его с прекрасной нимфой. И пусть он совсем не знал ее, но видел ее красоту, кротость и чистоту. Этого было достаточно.
Алексей, который привык к обществу светских дам, что похожи на фарфоровые куклы – без чувств и эмоций, влюбился в небесное создание в ту же самую минуту, когда она приняла его приглашение на танец. Мария была особенной. Она не падала в обморок, предварительно убедившись, что рядом найдется тот, кто поддержит ее. Не болтала без умолку о нарядах и кавалерах. Хотя им и поговорить толком не удалось. Но Алексей был уверен в своей правоте.
Алексей почувствовал на себе чей-то взгляд и обернулся. На пороге стояла матушка. В длинном бежевом платье, со светлыми волосами, заплетенными в косу. Алексей спрятал украшение и убрал шкатулку.
– Ты давно за мной наблюдаешь? – смутился он.
– Не хотела тебя отвлекать. – Женщина понимающе улыбнулась. – Вижу, как вздыхаешь, тоскуешь… Познакомишь меня с ней?
– С кем?
– С девушкой, которой ты купил ожерелье.
И тут он понял, что все его страхи пустые. Нужно немедленно ехать к Русаловым и просить руки Марии. И будь что будет.
– Матушка,
– Я давно мечтаю о внуках, Алешенька. Приводи свою зазнобу знакомиться, что же ты ее от меня скрываешь?
Алексей отстранился. Как сказать ей, что ожерелье куплено не им, а позабыто той самой зазнобой? Как он приведет ее знакомиться, когда еще сам не уверен, что не будет отвержен?
Значит, надо встретиться с Марией и все узнать. Может, и не откажет.
– Я скоро привезу ее, матушка. Обещаю. – Алексей сглотнул. Хоть бы все получилось! Матушка вон как радуется! Глаза светятся, морщинки разгладились. После смерти отца он впервые видел ее такой и не мог огорчить.
– Как ее зовут, Алешенька?
– Мария Русалова.
– Русалова? – Женщина помрачнела. – Дочка Силантия Русалова?
– Вы знакомы? – Алексей удивленно поднял брови.
– Лично не знакома, но слышала о ней. Уверена, что ты сделал правильный выбор.
Глаза матушки стали печальными. Отговорившись нахлынувшей мигренью, она ушла к себе. Но ничто, даже странное поведение матушки, не могло сейчас омрачить его счастье. Он выбежал на улицу, даже не накинув тулупа.
– Игнат? – заглянул он в конюшню. – Подготовь мне к утру экипаж.
Конюх, крепкий седовласый мужчина лет пятидесяти, не спеша засыпал овса жеребцам. Отставил ведро и подошел к Алексею:
– Куда поедем, барин?
– В Сухаревку, имение Русаловых.
– Далековато по морозу-то… – усмехнулся тот, окинул взглядом Алексея и махнул рукой. – Ступай в дом, барин. Замерзнешь. А завтра с рассветом буду ждать тебя.
Всю ночь Алексей не сомкнул глаз и был несказанно рад, когда со двора послышалось ржание и зычный окрик Игната.
Маменька тоже вышла проводить Алексея. Глаза покраснели, точно она проплакала всю ночь.
– Матушка, что с тобой?
– Просто беспокоюсь о тебе, Алешенька. Дорога не близкая. Мороз.
– Всего полдня пути, – улыбнулся Алексей. – С Игнатом не заплутаем.
– Не извольте беспокоиться, – вклинился зардевшийся конюх, – довезу барина в лучшем виде.
Матушка, наконец, улыбнулась, перекрестила сына и поцеловала в лоб:
– Поезжай с Богом и возвращайся скорее.
Уже на подъезде к поместью Русаловых Алексея охватила дрожь. Ведь его никто там не ждет. Что, если Марья его прогонит? Вдруг ей уже суженого нашли? После бала прошло почти четыре месяца, и за это время многое могло измениться. Может, она и не помнит его уже?