Да благословит вас бог, мистер Розуотер, или Бисер перед свиньями
Шрифт:
Гарри Пена и его ребята знали и про салат, и про коктейль, и про бинокли, хотя сроду не посещали «Запруду». Свое невольное участие в жизни ресторана они иногда разнообразили тем, что мочились с борта лодки. Это у них называлось «вспенить ушицу для Банни Уикса».
Коллекцию гарпунов Банни разместил на необструганных стропилах под стеклянной крышей сувенирной лавки «Веселый китобой». Сувенирная лавка служила как бы преддверием к ресторану «Запруда» и призвана была поражать глаз своей замшелостью. Стеклянная крыша всегда выглядела густо запыленной: ее регулярно щедро опрыскивали аэрозолем «Bon ami» [9]
9
Милый друг (франц.)
Вот по этим-то теням, крест-накрест бороздившим пол, медленно, нога за ногу, прохаживались Аменита и Кэролайн. Аменита задавала тон, всюду совалась первая, разглядывала сувениры со всех сторон, алчно и бесцеремонно.
Банни Уикс резво вбежал в сувенирный магазинчик. Спортивные туфли его поскрипывали, он будто драил подошвами пол. Банни был строен, лет тридцати с небольшим. Глаза его сияли словно фальшивые драгоценные камня, искрились как синтетические сапфиры, подсвеченные огоньками рождественских свечек, — такие глаза непременная принадлежность всех богатых американских педиков. Банни был правнуком знаменитого капитана Ганнибала Уикса из Нью-Бедфорда, того самого, что в конце концов убил Моби Дика. По слухам, не меньше семи гарпунов, развешанных наверху на стропилах, побывали в туше Великого Белого Кита.
— Аменита! Аменита! — ласково воскликнул Банни. Он обнял ее, крепко стиснул. — Ну как ты, моя девочка?
Аменита фыркнула.
— Я тебя позабавил?
— Меня-то нет!
— Я так и надеялся, что ты сегодня заглянешь. Приготовил тебе небольшой тест на сообразительность. — Он хотел похвастаться новинкой из своей коллекции сувениров, заставить Амениту догадаться, что это такое. Он еще не поздоровался с Кэролайн и теперь был вынужден это сделать — ведь она стояла, загораживая то, что он хотел доказать. — Прошу прощения.
— Извините. — Кэролайн Розуотер отступила в сторону.
Банни, по-видимому, не помнил ее имени, хотя она завтракала в «Запруде» по крайней мере раз пятьдесят.
Банни не нашел того, что искал, раскатился в другую сторону, п снова у него на пути оказалась Кэролайн.
— Прошу прощения!
— Это я виновата… — Кэролайн, отступая, наткнулась на премилую скамеечку для дойки коров, ударилась об нее коленом и упала, цепляясь руками за стойку витрины.
— О боже мой! — раздраженно сказал Банни. — Как это вас угораздило? Ушиблись? Сейчас, сейчас! — Он подхватил ее, но так, что ноги Кэролайн разъехались по полу, точно она впервые надела роликовые коньки. — Ничего не поцарапали?
Кэролайн криво улыбнулась:
— Только самолюбие.
— Да черт с ним, с вашим самолюбием, дорогая, — сказал он, сразу впадая в сварливый бабий тон. — Кости целы? Животик?
— Спасибо, все в порядке.
Банни тут же отвернулся и возобновил свои поиски.
— Ты ведь должен знать Кэролайн Розуотер, — заметила Аменита. И зря заметила — как будто назло.
— Разумеется,
— Вы каждый раз меня об этом спрашиваете.
— Правда? И что же вы каждый раз мне отвечаете?
— Да какое-то дальнее родство — предки, видимо, у нас общие.
— Как интересно! Он ведь уходит в отставку, да?
— Разве?
Банни снова повернулся к ней. Теперь у него в руках была какая-то коробка.
— Неужели он вам не говорил, что уходит в отставку?
— Нет… он…
— Разве вы с ним незнакомы?
— Нет, — угрюмо сказала Кэролайн, понурив голову.
— Наверно, с таким обаятельным человеком приятно познакомиться?
Кэролайн кивнула:
— Наверно.
— Но вы, значит, незнакомы?
— Нет.
— Ну вот, дорогая, — сказал Банни, останавливаясь перед Аменитой и открывая коробку, — сейчас проверим твою смышленость. — Он вынул из коробки со штампом «Сделано в Мексике» большую полую жестянку. Снаружи и внутри жестянка была оклеена веселенькими картинками. К ее верху, не имеющему крышки, была прикреплена круглая кружевная салфеточка, а к ней присобачена искусственная кувшинка. — Даю тебе задание: угадать, для чего это. Догадаешься — отдам задаром, хоть цена этой штуки семнадцать долларов, а у тебя, как известно, денег куры не клюют.
— Мне тоже можно попробовать? — спросила Кэролайн.
Банни прикрыл глаза.
— Разумеется, — прошептал он устало.
Аменита сдалась без боя, гордо заявив, что она тупа и презирает всяческие тесты. Кэролайн, блестя глазами, готова была весело прочирикать свою догадку, но Банни лишил ее такой возможности.
— Это футляр для запасного рулона туалетной бумаги, — объявил он.
— Как раз это я и хотела сказать, — проговорила Кэролайн.
— Да ну? — равнодушно отозвался Банни.
— Она же у нас Фи Бета Каппа [10] , — сказала Аменита.
— Серьезно? — спросил Банни.
— Да, — ответила Кэролайн. — Я, правда, не люблю говорить об этом. Не люблю об этом вспоминать.
— Ну что, крошка-гений, нравится тебе эта штучка? — спросила Аменита, имея в виду футляр.
— Пожалуй, мила. Просто загляденье.
— Хочешь купить?
— За семнадцать долларов? — ужаснулась Кэролайн. — Конечно, футляр прелесть. — Она пригорюнилась при мысли о своей бедности. — Как-нибудь в другой раз.
10
Фи Бета Каппа — почетное общество, в члены которого избираются студенты американских университетов, отличившиеся в учебе. Название его составляют первые буквы греческого девиза: «Философия — двигатель жизни».
— А почему не сейчас? — добивалась Аменита.
— Ты же знаешь, почему, — вспыхнула Кэролайн.
— Давай я куплю ее тебе.
— Нет, нет, ни в коем случае! Семнадцать долларов!
— Если ты не перестанешь вечно кудахтать о деньгах, я заведу себе другую приятельницу.
— Ну что мне тебе сказать?
— Заверни, пожалуйста, Банни.
— О, Аменита, милая, как мне тебя благодарить?
— И нечего благодарить: что заслужила, то и получай!
— Спасибо.
— Каждый получает то, чего заслуживает, — сказала Аменита. — Верно, Банни?