Далекие острова. Трилогия
Шрифт:
– Нормально, - ответил Сол.
– Я пришел попросить прощения, - сказал я, - извините меня за грубые слова.
– Ничего, я сам во всем виноват. Вы вполне доходчиво объяснили мне, что сделать ничего нельзя, а я все никак не могу успокоиться.
Он сел на койку, полы халата разошлись, открыв худые волосатые ноги. Выпить он мне не предложил и видимо не очень обрадовался моему визиту.
– Вы тоже извините меня, Бур. Нельзя требовать от людей слишком многого.
– Хотите меня обидеть?
– Ну что Вы!
Мне
– Знаете, что, - сказал я, вставая, - наш разговор мне не нравится. Прощение я попросил, так что совесть моя чиста. Хотите страдать и мучиться, пожалуйста. Я правда, не вижу повода для страданий, но возможно потому что имею слишком толстую кожу. Вы нам нужны доктор. Я действительно не знаю, что делать с сотней моряков, которым Толь задурил голову своей религией. Кроме Вас с этим никто не справится. Так что постарайтесь взять себя в руки и придумайте, как помочь этим несчастным.
В глазах доктора мелькнула, какая-то мысль, но отвечать он не стал, а только кивнул головой.
Однажды вечером, после отбоя, ко мне заглянул лейтенант Пуи.
Ложиться спать было рано, поэтому я удобно расположился на койке с книгой в руке, собираясь почитать очередной роман. В дверь постучали.
– Войдите, открыто!
– крикнул я и посмотрел на часы. Поздние визиты на корабле были не приняты, и я подумал, что это Сол очнулся от своего странного состояния и пришел поговорить.
Пуи аккуратно открыл дверь и остановился на пороге. Не могу сказать, что его визит меня сильно удивил.
– Проходите лейтенант, - сказал я, вставая и указывая на соседнюю койку, - располагайтесь.
Разведчик с интересом огляделся и сел.
Вообще офицерская каюта не плохо приспособлена для двух вещей, игры в шахматы или задушевных разговоров. Усаживаясь на койку, хозяин и гость оказывались за маленьким столиком лицом к лицу.
– Извините за поздний визит, - сказал Пуи. Он совсем не выглядел смущенным.
– Ничего. Чем обязан?
Разведчик кашлянул и полез в карман френча за папиросами.
– У Вас можно курить?
– Да, пожалуйста.
Я открыл иллюминатор.
– Разрешите задать Вам несколько вопросов?
Лейтенант закурил и положил полупустую пачку на стол. Я обратил внимание на то, что у него дорогой и редкий сорт папирос.
– Что Вас интересует?
– В своем отчете Вы писали, что лейтенант Гат был схвачен во время побега, поэтому Вы уплыли без него.
Я насторожился. Описание того, как мы покинули Дикий остров, было самым слабым местом в моем отчете. Я вспомнил холодную ночь, крики часовых и отсветы факелов на стене.
– Да. Это так.
Пуи кивнул.
– Вы уверены, что лейтенант Гат погиб при побеге?
– Нет, не уверен.
– Но Вы слышали выстрелы?
– Слышал.
– На сколько я понимаю, стреляли не в Вас, а внутри форта?
– Совершенно верно.
Тогда, два года
– Скажите, есть вероятность того, что лейтенант Гат до сих пор жив?
Я вздрогнул. Разведчик словно прочитал мои мысли.
– Это возможно.
– Как Вы думаете, - продолжал лейтенант, - если он жив, то примкнул к заговорщикам или остался верен долгу?
Я посмотрел на Пуи, но лейтенант отвел взгляд. Интересный вопрос. Если Гат не погиб, то скорее всего, согласился служить адмиралу, чтобы сохранить себе жизнь. Признать это значит подставить под удар артиллериста, а поручиться за то, что он до сих пор верен присяге, значит подставиться самому. Потом, при случае, Пуи сможет использовать мои же слова против меня.
– Я думаю, что он остался верен долгу.
Разведчик вздохнул.
– Мне хотелось бы думать, что на Диком острове у нас остались союзники. Лейтенант Тар вне подозрений, а вот остальные. Правильно ли я понимаю, что мы можем доверять лейтенанту Гату и взводу егерей, которые до самого конца поддерживали Вас?
– Мне трудно отвечать на Ваши вопросы,- сказал я, - прошло уже два года. Я не могу даже представить, что там происходит сейчас.
– Я понимаю, - Пуи докурил папиросу и затушил ее в пепельнице, - и все-таки?
– Я думаю, что мы можем положиться на егерей и на лейтенантов Тара и Муки, - я запнулся, - и на лейтенанта Гата, если он жив.
Услышав про Муки, разведчик заерзал.
– Вы думаете, что бывший адъютант адмирала Крола не предатель?
Не многие помнили, где служил Муки до того, как попал в экспедицию. Мне показалось, что разведчик упомянул про Крола специально для меня. Интересно зачем? Я никогда не скрывал своей дружбы с адмиралом.
– Я всегда доверял ему. Будем надеяться, что за два года он мало изменился.
– Это очень хорошо, - задумчиво проговорил лейтенант, - благодарю Вас.
Он поднялся и стал прятать в карман папиросы и спички, давая понять, что услышал все, что хотел.
Не знаю поверил мне Пуи или нет. Возможно у него еще оставались вопросы, но задавать их он не спешил. Разведчик присматривался ко мне, пробовал, как рыба наживку. Мы могли долго ходить вокруг да около, но я хорошо понимал, что из всех участников похода на мои вопросы сможет ответить только он. Было обидно отпускать лейтенанта, не получив никакой информации взамен, и я решился.