Далёкие звёзды Севера
Шрифт:
Народ – уже даже не «ревет».
Стонет.
И подвывает.
Налимья печень с черемшой в исполнении старого таежника и тундровика – вещь, мягко говоря, вполне себе даже и эксклюзивная.
Немногие могут похвастаться даже не тем, что едали, а тем, что видали.
И бруснички кисленькой туда…
– Сейчас, дядя Вась, – с готовностью подкидывается «работник». – Тут недалеко растет, я знаю. Я тебе еще, если надо, шишек кедровых принесу. Кедрач в этом году урожайный выдался, шишек полно…
– Во-о-от! –
Глава 10
…Утром были туман, безветрие, и, мягко говоря, очень нехорошо на душе.
Бодун.
Он иногда и на рыбалках случается, извините.
Проснулся.
Нет.
Не то слово «проснулся».
Тупо – пришел в себя.
Выбрался из домика, где мы ночевали, сопровождаемый не сильно громким, но уверенным храпом Васи и Серого.
Чуть не упал с крыльца.
Но, доковыляв кое-как до балагана, все-таки уселся на лавочку, потряс башкой и от всей души закурил.
Из стоящего чуть поодаль и скрывающегося сейчас за легкой кисеей тумана чума показалась весело улыбающаяся лохматая Женькина голова.
Ему, непьющему, – хорошо…
Подошел, вежливо поздоровался, пожав мою вялую, надо признать, из-за больной головы и слегка влажную ладонь.
– А до лосятины, – смеется, – так и не добрались вчера. Надо будет сегодня обязательно кушать, а то совсем пропадет.
Я чуть не взвыл.
– Гибели моей хочешь? – хватаюсь за больную голову обеими руками. – У нас же еще и уха…
Женька, все так же улыбаясь, кивает.
– Я помню, – лезет в мою пачку за сигаретами, но не по фамильярности, а потому как свои, похоже, в чуме забыл.
Бывает.
Я тоже у него так стреляю, иногда.
– Помню, – прикуривает. – Не ты один, все гости болеют. Я сейчас Леонтия за рыбой отправил вашей. Пусть прямо с утра наварит, чтоб, как проснулись, и погуще, погуще. Будем народ лечить.
Я приоткрываю пошире один глаз.
Уха?
С утра?!
А ведь он, черт возьми, прав!
Заодно и в себя придем…
– Ну, – смеюсь в ответ, – раз такая пьянка, тащи-ка, Женьк, мне грамм сто беленькой и бутылочку пивка, «со складов». А то, пока они спят да ушица целебная заваривается, я, боюсь, и не доживу…
Женька коротко кивает.
– Правильно, – вздыхает. – Я сам, когда раньше еще позволял себе немного выпивать, тоже всегда так делал. Сейчас подлечишься, посидим, поговорим. Потом ухи покушаем. Потом часок отдохнешь, да пойдем на воду, нельму снова искать. Или можно даже без сна. На воде по любому продует. Сегодня вниз пойдем, далеко, за село, на реке
…Уходит.
Возвращается с полупустой, но, по погоде, холодной бутылкой водки и двумя бутылками пива.
Следом «работник» Леонтий тащит на подносе миски с вчерашней налимьей печенью, остатками грибов и неизменными солеными огурцами. Потом опять куда-то убегает и возвращается с истекающим паром чайником.
– Чайку, – улыбается Женька, – горячего тоже сейчас хорошо…
Я согласно киваю.
Чайку – это и вправду хорошо.
Это – правильно.
Но сначала, все же, – пивка…
…Делаю большой, добрый глоток пенного.
Нет.
Так дело не пойдет, подобное лечится подобным.
Наливаю рюмку.
Беру.
И с огромным трудом проталкиваю первую порцию внутрь болеющего организма, меня при этом несколько раз аж совершенно конкретно передергивает. Как шутит один добрый приятель: вроде и хорошо пошла, но обещала вернуться.
Тьфу…
…Тьфу ты, черт, как же мне все-таки не по себе.
Надо завязывать.
Синька – зло.
Самое что ни на есть натуральное.
Хорошо еще, конечно, что в Москве в последнее время вообще почти что не злоупотребляю. Но и на рыбалке тоже в последнее время мешать начинает как-то совершенно конкретно.
Старею, что ли?!
Делаю еще один глоток пива, с усилием тру мгновенно вспотевший, несмотря на утреннюю прохладу, лоб.
Закуриваю очередную сигарету.
Женька смотрит с сочувствием.
– Да, Валерьяныч, – хмыкает. – Ты бы как-то уж что ли поберег бы себя…
Я морщусь.
– Фигня, – кряхчу, – ща пройдет. Но подзавязывать действительно надо. Тут ты прав. Не поспоришь, то есть от слова «вообще»…
А сам – мотаю головой.
Прав Женька.
Прав, чертов хант.
Но – сейчас пока не до глупостей…
…Наливаю еще одну рюмку.
Ага.
Во-о-от.
Уже полегче заходит.
Но – все равно морщусь.
– Ладно, – кривлюсь. – Сейчас башка прояснится. Прорвемся. Чуть-чуть посижу, да после третьей рюмки пройдет. Ты лучше скажи, ты как, Серегину просьбу исполнил? Нашел ему речку? А то, что он сюда гидрокостюм-то тащил…
Женька чешет затылок.
– Да нашел, – наклоняет голову по-птичьи, вбок, – в принципе. Хорошая протока, вода чистая, метра три-четыре глубины. Даже коряг много, ровно как он просил, и ямы хорошие есть. Но…
Конец ознакомительного фрагмента.