Даниил Кайгородов
Шрифт:
«Наверное, ушел вперед», — подумала Федосья и, простившись с Серафимой, торопливо зашагала Ио дороге на Катав.
Тем временем Данилка что есть духу бежал обратно к Ахмеду. Он знал со слов охотника об исчезновении Фатимы. Рассказывая о ней, Ахмед, как мог, поведал юному другу всю историю своей любви к жене тархана.
— Белорецк ходил — нет Фатима. Сатка ходил — нет. Нукуш, Нургуш лазил — нет. Где Фатима, не знам, — Ахмед горестно разводил руками и, опустив голову, долго сидел у костра в тяжелом раздумье.
Данилка жалел друга, но помочь ему ничем не мог.
И вот сейчас, услышав от Серафимы, что Фатима
Охотника он застал у шалаша в овраге.
— Фатима здесь! — подбегая к нему, радостно крикнул Данилка. — Она на кордоне заперта. У Афони.
Охотник в волнении схватил Данилку за плечо.
— Друк, ты шибко большой друк, — произнес он с чувством, усаживаясь, рядом с подростком. — Ночью тащим Фатима. Мне мало-мало помогайт надо, — заговорил Ахмед уже более спокойно.
Остаток дня наши друзья провели в обсуждении плана освобождения Фатимы.
На тайгу спустились сумерки. Ахмед и Данилка, захватив с собой веревку, сплетенную из свежего лыка, чутко прислушиваясь к вечерней тишине леса, направились к жилью Афони. До темноты скрывались в небольшом ущелье. Когда показались звезды, осторожно стали подходить к дому старовера. Вот и пригоны. Прижимаясь к их стенам, ощупью добрались до амбаров и вновь прислушались. Ни звука.
В большом, мрачном доме Афони огней не видно. Лениво протявкала собака и вновь умолкла. Данилка по знаку охотника влез на крышу ближнего амбара и кошкой пополз по ней. Ахмед настороженно следил за движениями подростка, готовый в любое мгновение оказать ему помощь. Крыша амбара почти вплотную подходила к стене маленькой горенки, где была Фатима. Между окном пленницы и крышей амбара, по которой полз Данилка, было небольшое пространство. Там рос высокий тополь, ветви которого были на одном уровне со скатом. Если ухватиться за них, то можно дотянуться рукой до окна. Все это Данилка заметил днем, когда с матерью проходил через двор Афони.
План освобождения Фатимы был прост, но опасен. Добравшись до тополя, Данилка должен скатиться по крутому скату крыши, на ходу успеть ухватиться за ветви дерева, затем подняться на тополь, передать Фатиме веревку, по которой она должна, поднявшись на крышу, спуститься к Ахмеду.
Прежде чем отправиться на кордон, Ахмед с Данилкой поспорили. Охотник не соглашался подвергать опасности своего друга, но тот убедил его, что ветви тополя не выдержат тяжести Ахмеда, и он может упасть во двор, а там собака. С тяжелым сердцем Ахмед согласился с Данилкой, что тот передаст веревку Фатиме.
— Если она побоится вылезти из окна, тогда как? Меня-то не знает? — Глаза подростка в упор посмотрели на охотника.
— Дай это. — Ахмед вытащил из кармана небольшую монету с едва заметным отверстием и вручил Данилке. — Фатима мне дал.
Данилка спрятал монету и неслышно пополз. Вот и тополь. В темноте его могучие ветви казались огромными лапами какого-то чудовища. Не выпуская веревки из рук, второй конец которой держал стоявший внизу Ахмед, подросток не раздумывая покатился по крутому скату крыши. «Лишь бы успеть ухватиться за сук», — промелькнуло в голове. Вот и ветвь. Несколько мгновений — и он взобрался на дерево и замер. Со двора донеслось тревожное гоготанье гусей. Гремя цепью, сонно гавкнул пес. Затем все стихло.
Держась
— Фатима, Фатима, тебя ждет Ахмед, — зашептал Данилка.
Женщина отошла от окна и постояла в раздумье.
— Фатима, открой, вот твоя монета.
Услышав имя Ахмеда, пленница неуверенно раскрыла створки. Данилка вложил ей монету в руки. Фатима стала ощупывать ее. Обмана нет. Это ее монета, которую она подарила Ахмеду.
Торопливо одевшись, пленница приняла веревку и закрепила ее за дверную скобу. Держась за нее, Фатима перебралась с подоконника на дерево и с него на крышу. Данилка последовал за ней. Внизу послышался приглушенный голос Ахмеда.
— Фатима!
Женщина, не выпуская из рук веревки, скатилась по ней в объятия Ахмеда. На дворе залаял пес. В сенках скрипнул засов, и на крыльце с топором в руках показался Афоня.
— Эй, кто там бродит? — бросил он угрожающе в темноту.
Но беглецы были уже далеко.
Рассвет застал их в знакомом ущелье. Днем Ахмед говорил Данилке:
— Мало-мало провожай тебя, потом с Фатимой шагам Зюраткуль. Там будем зимовать. Плохо Катав жить, айда ко мне, казарга делам, тайга вместе бродим.
— Спасибо, Ахмед, я сейчас домой пойду, мама меня и так потеряла. А где тебя искать на Зюраткуле-то?
— Живем берег озера.
— Ладно, — кивнул Данилка. — А провожать меня не надо. Афоня, наверное, хватился Фатимы, рыщет, как волк. Тебе лучше с ней уходить из этих мест. До свидания, Фатима!
Женщина слабо улыбнулась.
Ахмед тревожно посмотрел на нее. События последних дней так потрясли женщину, что она казалась больной.
— Твой якши сказал, уходить надо, — согласился он. — Твоя ждем Зюраткуль, — пожимая руку Данилки, сказал Ахмед. — Моя друк не забудет, — голос охотника дрогнул.
ГЛАВА 9
Исчезновение Фатимы было обнаружено утром, когда Серафима, подоив коров, вошла в ее комнату. Взглянув на пустую кровать и раскрытое окно, она поспешно вернулась в избу.
— Башкирка убежала.
Афоня поднялся с лавки и, молча пошел в горенку. Там было пусто. Лесник подошел к окну повертел кудлатой головой и, обнаружив веревку, потянул к себе.
«Кто-то помог ей бежать», — подумал он. Вышел во двор, пнул от злости вертевшуюся у ног собаку и, захватив бороду в кулак, пробормотал:
— Куда ее лешак унес? Темное дело.
Хмурый вошел обратно в избу.
— Днем у тебя никто не был? — спросил он сурово жену.
— Нет.
Она побоялась сказать мужу о том, что проговорилась о башкирке незнакомой женщине. В душе Серафима была рада бегству Фатимы. Она вспомнила, как приехавший к ней пьяный Мясников неожиданно обхватил ее, пытаясь поцеловать. Серафима тогда ловко вывернулась и убежала в горницу. Повертелась перед зеркалом, поправила смятый сарафан и, заслышав шаги мужа, выжидательно посмотрела на дверь.