Даниил Кайгородов
Шрифт:
Серафима улыбнулась.
— Скажи дяде, чтоб зашел ко мне.
— Ладно.
Данилка вышел из дома и, взяв свои ведра, направился к колодцу.
Увидев племянника, Марфа заворчала:
— Где тебя лешак носил столько времени? Самовар надо ставить, а воды нет.
Данилка рассказал Марфе о встрече с Серафимой.
— Зачем ей Неофит понадобился, не знаю, — задумчиво промолвила Марфа. — Похоже, о тебе разговор будет. Надо же было столкнуться с ней. Как бы беды какой не приключилось.
Опасения Марфы рассеялись с
— Видел только что жену Афанасия-барочника. Просила Данилку к себе в услужение. Говорит, что Афанасий все время в разъездах, и одной ей в доме неловко, и со скотиной управляться тяжело. Афанасий — мужик прижимистый, — продолжал Неофит, — скоро на него не угодишь, ни в жисть бы Данилку не отдал, да соседи все с расспросами пристают, чей у вас парнишка, да откуда. Как бы не донеслось до управителя, упаси бог. Ты за Серафиму держись, — обратился Неофит к молчавшему племяннику — В доме она хозяйка! Может, через нее в люди выйдешь. Сам Мясников к ним заезжает. Только на глаза ему не лезь.
Данилке не хотелось уходить от родных, но страх, что соседи могут донести на него управителю, заставил его искать более надежное убежище.
В тот вечер неожиданно вернулся от углежогов Афоня.
Энергичный стук заставил Серафиму насторожиться, подойдя к двери, она спросила:
— Кто там?
— Открой, это я, — послышался голос Афони. Войдя в спальню жены, он подозрительно осмотрелся.
— Что так скоро?
— Нужно было, — ответил сумрачно муж и, кряхтя, стал стаскивать с себя сапоги.
— Боюсь я, Афоня, одна оставаться, — догадываясь о причине внезапного приезда мужа, заговорила спокойно Серафима, — когда тебя нет, не с кем словом перемолвиться, — жаловалась она. — Да и со скотом управляться тяжело.
— Возьми работницу, — сумрачно ответил Афоня и неприязненно посмотрел на жену. — На кордоне когда жили, скота не меньше было, однако управлялась.
— То в лесу, то на заводе. Там кроме сорок да ворон ничего не видишь, затворницей жила, пора бы и вздохнуть посвободнее. Ладно, нашелся добрый человек, вытащил нас из леса, — намекнула она на Мясникова.
— С этим добрым человеком надо нож держать за пазухой, — зло усмехнулся Афоня.
Серафима метнула на мужа яростный взгляд и тут же потупила глаза.
— Сегодня я договорилась с нашим магазинером. У него есть племянник, без дела слоняется. Думаю, взять его к себе? — Серафима выжидательно посмотрела на мужа.
— Что ж, я не супорствую, — после некоторого размышления ответил Афоня.
На следующее утро Данилка вместе с Неофитом пришел к Афоне.
— Ну вот и работника к вам привел, — здороваясь с хозяином, весело сказал Неофит и подтолкнул племянника, прошептав на ухо: — Кланяйся!
Подросток отвесил поясной поклон.
— Жидковат маленько парень, — осматривая Данилку, произнес Афоня.
— Порода такая. Зато на работе крутой, — похвалил Неофит родственника.
Договорились скоро. С Покрова
Когда Неофит ушел, Данилке стало как-то тоскливо на душе, он молча сел к окну. Вечерние тени легли на вымощенный камнем двор Афони, и от этого богатые постройки раскольника казались еще сумрачнее.
— Садись ужинать, — пригласила Серафима. — Вот твоя чашка и ложка, — ставя на стол посуду, продолжала она. — Если захочешь пить, возьми кружку, а кадка с водой в сенках стоит. Чай мы не пьем.
Данилка был целыми днями занят по хозяйству, даже сходить к Неофиту не удавалось. Серафима при муже относилась к Данилке неласково и отдыха не давала. Но как только Афоня уезжал, отношение хозяйки резко изменялось.
— Иди поешь горячих ватрушек, — однажды позвала она его к себе. — Хватит работать.
За столом спросила ласково:
— Поди, не глянется тебе жить у нас?
— А куда я больше пойду, — доедая ватрушку, ответил Данилка. — В Катав нельзя, у Неофита боязно. Буду жить у вас, пока не прогоните.
— Зачем тебя гнать? Живи, — помолчав, Серафима подвинулась ближе к Данилке. — Сегодня у меня будет гость. Прими его коня, а сам покарауль у ворот. Если увидишь, что хозяин едет, сейчас же ко мне. Понял?
Данилка утвердительно кивнул головой и вышел за ворота. Через час показался всадник. Волевое энергичное лицо с красивой бородкой, важная осанка и одежда приезжего выдавали в нем знатного гостя; бросив взгляд на сидевшего у ворот Данилку, он спросил:
— Афанасий дома?
— Нет, уехал к углежогам.
— А ты что, ихний работник?
— Ага.
— Прими лошадь, расседлывать не надо, — сказал отрывисто приезжий и, поднявшись на крыльцо, толкнул дверь.
Прошло часа два. Из состояния полудремоты Данилку вывел голос Серафимы:
— Даня, подведи коня к крыльцу, — в голосе женщины послышалась незнакомая парню нотка. Вскоре показался гость, поправив висевший с боку кистень, он ловко вскочил в седло.
Вскоре фигура всадника слилась с окружающей темнотой.
Данилка вошел в дом.
— Афанасию ничего не сказывай, — заявила Серафима подростку и, загадочно улыбнувшись, направилась в свою горенку.
В ту ночь Данилка долго ворочался на жесткой постели. Беспокоила мысль о ночном госте. А вдруг Афанасий узнает? Тогда не только хозяйке, но и ему несдобровать.
ГЛАВА 13
Года через два после смерти старшего Твердышева умер его брат Яков. Мясников оказался единственным хозяином восьми заводов, богатейших рудников и лесных угодий.