Дар берсерка
Шрифт:
И снова глянул Харальду в глаза. Только а этот раз набычился – и отвел взгляд не так быстро.
– Я на зимовье всегда возвращаюсь к себе, в свой дом. По чужим углам не живу. Это все, конунг Харальд. Больше мне нечего тебе сказать.
Харальд оглянулся. В конце прохода, в проеме распахнутой двери, торчал Убби.
– Запри Хёскульда в одной из пустых овчарен, – приказал Харальд.
– Но забери у него меч. И поставь у двери охрану, человек двадцать. В ту же овчарню будешь отвoдить шведов, с которыми я поговорю. Отправь людей в сарай, где сидят люди Гунира,
Убби кивнул. Хёскульд тут же зашагал к выходу, не дожидаясь приказа от хозяина Йорингарда.
Харальд допрашивал людей Гунира весь остаток ночи и следующий день. Вышел он из женского дома, когда снаружи уже начало смеркаться. Глянул на тучи, налившиеся темно-серым, затем решил сходить на свой драккар, чтобы поговoрить со Сванхильд…
А заодно глянуть, как она там.
У входа в женский дом полукругом стояли хирдманы. Смотрели молча, выжидающе. Харальд остановился, бросил:
– Готовьте драккары, завтра утром отплываем. И уйдем все, до последнего человека. В Йорингарде я никого не оставлю.
– Так ведь разграбят же все, - удивленно сказал кто-то. Кажется, Ларс.
– Пусть грабят, - не повышая голоса, ответил Харальд – но люди молчали, и слова его прозвучали неожиданно громко. – Казну погрузим на драккары, из припасов заберем все, что сможем. Я оставлю в Йорингарде лишь пустые дома и рабов. Ещё немного зерна, для посевов и прокорма рабьего мяса. И лошадей не трону. Может, кто-то захочет вспахать здешние наделы.
Правда, Ингви обещал, что на Севере этой весной ничего не взойдет, вдруг мелькнуло у Харальда.
Но это было уже не важно. Рабы, скорей всего, разбегутся, как только здесь появятся враги. Соседи, если захотят, перед этим смогут поживиться добром из Йорингарда. И получается, он всем даст шанс. абам – выжить, соседям – пограбить брошенную крепость…
Харальд угрюмо глянул на Свейа, стоявшего напротив.
– Возьми людей. Режьте скотину, запасайте солонину.
Свейн, как и все остальные, тут же отвел взгляд. Заметил:
– Кейлев уже распорядился, чтобы начинали пoтихоньку резать коров. Сказал, что свиней и овец мы прихватим с собой. Забьем по дороге.
Харальд кивнул, потом двинулся вперед. Люди торопливо расступались, в лицо ему никто не смотрел.
Впрочем, ему было не до этого.
Льдиной на зимней волне, холодно, тяжко, плыла в уме одна мысль – не может быть, чтобы девчонка просто так взяла и исчезла.
Он конунг, хозяин многих драккаров. Сын Ёрмунгарда. Пусть ему известно немногое, но кое-что он уже знает. Эйрик исчез через полмесяца после того, как его покусали крысы. Причем ушел сам. Как Бъёрнфинн, как Торольф из шведских краев…
Но с драккара уйти трудней. Значит, дней через десять придется держать Сванхильд на корабле под охраной. Девчонка не ступит на берег, пока он не убедится, что опасность миновала. А на воде за ней приглядят не только его люди, нo и родитель…
Через несколько шагов его кто-то догнал. Харальд покосился,
– Ты узнал что-нибудь о тех крысах?
– торопливо спросил брат.
– И о том, каким колдовством здесь занимались девки Гунира?
Шагал Свальд размашисто – словно и не было у него раны на брюхе. Только грудь особо не выпячивал, и голову держал как-то неловко…
– А ты уже ожил, я смотрю? – буркнул Харальд. – Давно по берегу бегаешь?
– С ночи, – сдержано ответил брат.
– Как только ты начал допрашивать людей унира, ыжий Льот решил, что я тоже должен узнать о случившемся.
В этом «тоже» был скрытый упрек, и Харальд уронил:
– Тебе вскрыли брюхо. Я объявил об этом своим людям. К чему мне позориться, показывая, что я жду помощи от умирающегo?
– Но мне больше не надо прятаться, - возразил Свальд.
– Гунир мертв…
– Зато мои люди живы, - отрезал Харальд. – Вот ты им и расскажи, как всех обманул. А у меня свои заботы.
Брат покладисто согласился:
– Как скажешь. Меня, собственно, уже спрашивали – и я выложил все. Кстати, Кейлев велел передать, что в сундуках Гунира он нашел только тряпье и немного золота.
– Как там старик? – помолчав, бросил Харальд.
– Голова перевязана, дышит тяжело, но бегает, - объявил Свальд.
– Невестки его сидят на кнорре, который болтается неподалеку от берега. Кейлев решил, что так будет спокойней. Говорит, тo крыcы, то бергризеры, а у него и без этого голова болит, не хватало только из-за баб с сопляками дергаться. Значит, завтра в поход?
Возглас прозвучал почти радостно, и Харальд подумал – засиделся брат на берегу…
Он и сам радовался бы походу, не случилось со Сванхильд эта беда.
– Так что ты узнал? – уже серьезно спросил Свальд.
– В Эйберге, крепости Гунира, один парень путался с прислужницей Брегги, – вполголоса ответил Харальд.
– Потом его покусала крыса, и через полмесяца он исчез. Оставил оружие, сундук с серебряными марками – а сам пропал. Кроме того, точно так же когда-то пропал и Бъёрнфин Оддсон, убивший мать Брегги и свейг. Вышел из дома, не взяв даже меча, а потом не вернулся. Я расcказываю это не просто так. Сванхильд теперь будет жить на моем драккаре. Но в походе, если ты или кто-то из твоих людей вдруг увидите Сванхильд на берегу, одну, без охраны – хватайте её. Я прощу того, кто обoйдется с ней неласково, пытаясь удержать…
Лишь бы сновa не взлетела, как тогда на озере, мелькнуло у Харальда. Его пробрало холодом, но закончил он спокойно:
– Более того, я даже награжу за это. днако я не прощу того, кто увидит дротнинг Сванхильд, в одиночку идущую куда-то – и не остановит. Ты меня понял, Свальд? Остальных хирдманов я тоже предупрежу.
– А что, через полмесяца она будет не в себе? – озадаченно спросил брат.
– Раз ты такое приказываешь…
– Те двое, о которых я тебе говорил, ушли неизвестно куда, не взяв мечей, - проворчал Харальд. – Мужик в здравом уме так не поступит. Кстати, был и третий, котoрый тоже пропал. Но давно. Три случая, Свальд. И все ушли сами, неизвестно куда.