Дар берсерка
Шрифт:
Асвейг шевельнулась, грудь отозвалась болью.
Этот Ёрмунгардсон выивет где угодно и после чего угодно, с ненавистью решила она. Ничего, если норны будут к ней милостивы, они ещё встретятся…
Торопливо помывшись хoлодной водой в нетопленной бане, Харальд пошвырял драную одежду в печь. Едкая вонь, что от неё исходила, напоминала о темном удушье, через которое он прошел в камнях.
А вспоминать об этом не хотелось.
Одевшись, Харальд вновь спустилcя к берегу фьорда. Там ещё шла погрузка – и вдоль ряда драккаров полыхали факелы, рассеивая
Он окинул взглядом людей, несших бочки с солониной. Затем выбрал одну из лодок и погреб прочь от берега. Бросил весла на середине фьорда, рявкнул:
– Ёрмунгард!
Эхо отразилось от скал по обе стороны залива, недобро заплескалось над волнами. И почти сразу из сгущавшейся тьмы вынырнул родитель. Со стуком забросил ладонь на планширь лодки, буркнул, не тратя времени на приветствия:
– Говори…
потом Змей молча выслушал рассказ Харальда. Уронил под конец:
– Бергризеры? У вас в каждом фьорде им свое имя дают – тpолли, бергризеры, темные альвы. А те, кто живут в шведских краях, называют цвергами. Хотя они всего лишь йотуны. Но мелкие. Отказавшиеся от родства с народом Локи, с сыновьями Йотунхейма…
– Главное, что они ходят сквозь камень, – перебил его Харальд.
– Ведь так? И при дневном свете сами становятся камнем. Но зачем им понадобились дочки Гунира? Бергризеры служат этим девкам? Или дину? Пришли они уж слишком вовремя. Словно сидели под половицами и подслушивали…
Ёрмунгард издал неясный скрежещущий звук. Прошипел:
– Служат Одину? Все может быть. Эти недомерки живут в Утгарде – в мире под Вальхаллой. Там другое солнце, которое не превращает их в камни. Но здесь, в Мидгарде, у бергризеров рудники. Когда твоя жена разрушила Биврёст, она заперла их здесь. Всех, кто тут жил, присматривая за рудниками. здешнее солнце им враг.
– То есть бергризеры желают вернуться? – свистяще выдохнул Харальд. – И надеются, что им откроется путь в Утгард, если боги восстановят Биврёст? Но раз они утащили Асвейг с Бреггой, значит, девки могли сказать что-то толковое? Я мог узнать, как спасти Сванхильд и сына…
– Что, враги все прибавляются, сын?
– скрежетнул в ответ Ёрмунгард.
Харальд стиснул зубы. Подумал – раз так, то за девками Гунира стоит Один. Или кто-то из богов Асгарда. Впрочем, это было ясно с самогo ачала. Ради женихов так не рискуют…
Выходит, бергризеры связаны с Одином. Возможно, конунг всех богов снова что-то затевает. Надо спешить. И надо быть готовым ко всему.
– У меня две просьбы, - бросил Харальд.
– Во-первых, мне нужен попутный ветер. Чем сильней, тем лучше. Завтра утром я отплываю. Сначала пойду к Каттегату, потом двинусь в Эйберг, в поместье Гунира.
– Мог бы и не просить, – прошипел Ёрмунгард. – Мой разум теперь ясен. Ясней, чем когда-либо. Попутный ветер подует с севера, как только ты выйдешь из фьорда. Тебе останется лишь развернуться и подставить ему корму драккара…
Харальд едва заметно кивнул. Добавил:
– Во-втoрых, где-то в Каттегате стоит кнорр с
– Попробую, - шелестнул голос родителя. – Но там много заливов. Бывает, что корабли заходят починить днище или борт – и стоят подолгу…
– Значит, я проверю все эти бухты. И все эти корабли. – Харальд посмотрел на родителя. – Ты мне лишь укажи, куда плыть.
Тьма сгустилась, серый силуэт Мирового Змея почти растворился в ней. Поблескивали белки глаз – четыре белые крупинки на черном.
– И укажи, и ветер пошли, - просипел Ёрмунгард.
– Почему люди говорят, что заводить сыновей – дело хорошее? Жди от меня вестей завтра, на закате. Твои воины не наделают луж, если я вынырну возле драккаров?
– Им это пойдет на пользу, – буркнул Харальд. – Меньше будут лить сопли, если вдруг увидят кого-нибудь из Асгарда. До завтра.
Он взялся за весла. Из темноты донесся громкий всплеск – Ёрмунгард ушел под воду.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Путь в Каттегат
Драккары покидали фьорд, выстроившись цепью. На востоке, над неровной линией далеких гор уже вставало сoлнце. Ветер, дувший с севера, гнал по небу длинные острова из туч. Между ними, то вспыхивая, то угасая, прорывалось рассветное сияние – все в мягких переливах рыжего и алого. Поблескивали на свету мокрые весла, взлетавшие над водами фьорда, бисерными нитями загорались на лопастях блики…
Неждана стояла на корме, у левого борта. В трех шагах от неё замер Сигурд. Помощник Свальда обеими руками вцепился в рукоять правила, нависшую над правым бортом. Поглядывал то на берег, то на нос драккара.
Неждана смотрела лишь на берег. Эхом, отзвуком в уме проносились смутные мысли…
Прощай, Йорингард.
Сюда её привели рабыней – а на драккар она поднялась уже свободной. И горевала, и плакала тут. Но и улыбалась.
А радостей все же выпало больше, чем горестей. За каждую слезинку Йорингард заплатил ей сторицей. Свободой и поцелуями Свальда, правом стоять сейчас у борта, зная – не то что пальцем не трoнут, слишком долго смотреть в её сторону не рискнут…
Благодарствую, Йорингард, жарко подумала Неждана. Не стояла бы у всех на виду – поклонилась бы сейчас в пояс крепости, таявшей в дымке. Хоть и ясно, что за все следует благодарить не место, а его хозяина, но…
Но не будь здесь Йорингарда, конунг Харальд не появился бы в этих краях. Не купил бы у Свенельда рабыню, не дал бы ей свободу. Жаль только, что самому Харальду и Забаве Твердятишне Йорингард счастья не принес.
А может, все ещё обернется к лучшему? Конунг – сын Ёрмунгарда, Мирoвого Змея, как его тут называют. Неужто он не найдет, как защитить жену от чужого колдовства? И войско у него огромное, и спешит он в те края, откуда пожаловал Гунир…
Сзади вдруг кто-то подошел. Встал совсем близко, коснувшись грудью её спины. Неждана, не оборачиваясь, поняла – Свальд. Сказала негромко: