Дар Крома
Шрифт:
— Что, взбесился, щенок мелкий?! — мужчина остановился и, перехватив поудобнее меч, приготовился к удару. — Ну, давай, нападай, я жду твоей крови!
Однако в самый последний момент, когда до него оставалось совсем чуть-чуть, мальчик прыгнул в сторону, и пораженный воин увидел, как на него летит большущий бурый зверь. Столкнувшиеся тела на пару ярдов отлетели от пещеры.
Отбежав на небольшое расстояние, Конан остановился и с нескрываемым удовольствием стал наблюдать за схваткой своего врага с диким зверем. Медведь исполосовал своими лапищами тело человека. Лохмотья одежды смешались с кусками кожи и мяса. Клыки зверя разодрали горло Нахта и теперь откуда тонкими струйками брызгала кровь. Но и сам медведь не остался невредимым. Меч воина два раза
Случившееся многому его научило, поэтому, когда он, наконец отправился в дальнейший путь, то стал вести себя гораздо осмотрительнее и внимательнее.
Конан потерял прорву времени и, как не торопился, сумел выйти на следы отряда Айлеха только ближе к вечеру. Для того чтобы наверстать упущенное, ему пришлось только часть ночи посвятить своему сну. Все остальное время он шел. Так прошел еще один день. Никаких серьезных проблем не встретив, Конан вполне сносно переночевал, выкопав в сугробе снежную нору. На следующее утро, подкрепившись полосками вяленого мяса, он отправился в дальнейший путь. По его приблизительным расчетам, расстояние между ним и киммерийским отрядом теперь составляло не больше двух миль.
День выдался очень морозный, дул холодный северный ветер, а на высоком голубом небе сияло яркое солнце, которое почти не грело. Прибирало почти до самых костей, несмотря на то, что Конан был одет очень тепло. Стараясь согреться, он увеличил скорость, держа ладони, которые и так были в рукавицах, под мышками. Спустя примерно половину часа, когда мальчик был у самого выхода из леса, за которым располагалась заснеженная равнина окружавшая подступы к горам, он сквозь свист ветра услышал крики, шум драки и звуки ударов. Он побежал вперед и у самого последнего дерева упал в снег, чтобы незаметно понаблюдать за тем, что происходило впереди.
Примерно в ста ярдах от него, у границы ложбины клубился темно-серый полупрозрачный туман. То и дело его глубины озаряли вспышки, которые напомнили Конану молнии, вырывающиеся из грозовых туч во время летнего ненастья. Перед туманом храбро стояла группа киммерийских воинов и вела схватку с толпой каких-то тварей, которые, то выпрыгивали из тумана, то бросались туда обратно. Воины смело отражали атаку порождений тьмы — сверкали клинки, брат защищал брата, и перед ними уже лежала небольшая горка сраженных чудовищ. Мальчик, было, хотел выбежать на помощь, но потом увидел, что несмотря число нападающих тварей, киммерийцы справляются сами. Несколько воинов было ранено, но видимо не очень серьезно — они продолжались стоять и биться. Поэтому Конан только подполз поближе, для того чтобы разглядеть чудовищ.
Те напомнили ему помесь лягушек с собаками. Склизкое, усыпанное бородавками зелено-бурое тело стояло на четырех коротких ногах, оканчивающихся острыми когтями. Огромная, по сравнению с размером самого существа, круглая пасть была утыкана длинными желтыми клыками, с которых капала белесая жидкость. Над нею были вылупленные, злобные, абсолютно черные глаза, а нос видимо отсутствовал совсем. Из ран хлестал бурый ихор.
Тем временем схватка, казалось, стала близиться к концу. Последнее чудовище, прыгнувшее на отряд, поразили сразу два киммерийских меча. Оно упало и в конвульсиях забилось на снегу. Туман стал светлеть, стали пропадать вспышки света внутри его — теперь он стал похож на дым, как в жилищах, что топятся по-черному. Усталые воины стали хлопать друг друга по плечам, поздравляя с победой, один за другим поднимать снаряжение, брошенное на землю….
И вдруг из снега, то тут, то там, стали вылезать руки, где-то с истлевшей плотью, где-то просто с висящими костлявыми пальцами. А вслед за ними начали появляться целые тела. С земли поднимались мертвецы. Конан с ужасом смотря на их частично сохранившиеся лица и одежду, понял, что эти
Но, несмотря на все усилия киммерийских воинов, все больше и больше мертвецов появлялось на равнине. На смену одному расчлененному ходячему трупу вставало трое таких. И все они, медленно волоча ноги, двигались по направлению к отчаянно защищавшимся людям. Один из киммерийцев, в нем Конан узнал Айлеха, что-то прокричал. Его люди, ранее рассредоточенные боем на небольшие группы по нескольку человек, начали стягиваться обратно к нему. Через несколько минут киммерийцы сформировали разреженный круговой строй, ощетинившись во все стороны мечами. Биться стало гораздо легче, благодаря тому, что сразу несколько человек могли расчленить мертвеца буквально за мгновение. Перед строем начала скапливаться громадная куча кусков тел. Однако и восставшие из мертвых собирали свою дань. То и дело, какой-нибудь воин падал на землю, чтобы уже никогда не подняться.
Люди, пока еще невероятными усилиями сдерживали мертвецов, несмотря на потери. Внезапно один из киммерийцев подскочил к Айлеху и что-то ему проговорив, указал пальцем в сторону тумана. Конан проследил за тем, куда был нацелен этот жест. Там в клубах полупрозрачного марева, скрываемые тенями скал и крупных камней, виднелись серые фигуры, которые медленно махали конечностями. Айлех кивнул и воин, заметивший эту угрозу, прихватив с собой товарища, бросился к туману. Умело лавируя между ордами ходячих мертвецов, киммерийцы прошли через них и скрылись в клубящейся дымке. Некоторое время было неясно, к чему привел их храбрый порыв. Но вот сверкнул клинок, и одна из серых фигур повалилась, пропав из виду. И тут же целая группа восставших трупов замертво рухнула в снег.
В течение следующих пятнадцати минут мертвецы еще несколько раз недвижно падали на стылую землю, что означало, что киммерийская сталь то и дело находила очередного «кукловода». К сожалению, на этом успехи двух смельчаков закончились. Все свидетельствовало о том, что хладные руки до них, наконец, добрались. Больше ничто не мешало ходячим трупам подниматься из земли, хоть и появлялись они теперь гораздо в меньших количествах.
Айлех видимо решил больше не рисковать людьми, отправляя одиночек на верную смерть, тем более, что в живых осталось совсем мало воинов. Поэтому он двинул на туман весь свой поредевший строй, надеясь таким образом добраться до оставшихся «кукловодов». Подобно косе вошедшей в траву, киммерийцы вломились в толпу нежити и стали прокладывать свой путь, оставляя за собой ошметки костей и гниющего мяса. Но мертвецов было слишком много, к тому же те, кто ими управлял, умело ставили между собой и людьми преграду из шевелящейся нежити. Один за другим киммерийцы погибали.
Так вышло, что Айлех продержался на ногах дольше всех. Наконец он издал боевой клич и, размахивая мечом, врубился в стену из серой плоти. Прорвавшись через нее, он успел поразить «кукловода», прежде чем упал раненным на снег. Поле почти очистилось от ходячих мертвецов. Почти. Еще одна группа трупов неспешно, но и неумолимо приближалась к Айлеху, и теперь он уже себя никак не мог защитить. Видимо еще кто-то оставался там в серых клубах.
Конан не выдержал, сбросил свою поклажу и, вытащив кинжал, побежал в туман. Вот он! Запрыгнув на спину мертвеца в темно красном саване, который управлял телами, подбирающимися к Айлеху, он рубанул гниющее подобие человека по шее. Лезвие вошло в плоть, словно в трухлявый пень, задержавшись на кости. Но и она остановила мальчишку ненадолго — воткнув лезвие клинка в сочленение позвонков, виднеющихся в зияющей ране, он резко рванул и мертвое тело, потеряв голову, упало на землю. Конан соскользнул с теперь уже по-настоящему безжизненного трупа. Остальные мертвецы как по команде упали снег и недвижно застыли.