Дарт Лонгботтом
Шрифт:
Не говоря ни слова, Люпин поднялся на ноги и подошёл к ней. Нимфадора крепко схватила Римуса за запястье и активировала переход.
Едва они возникли в Керкуолле, выходя из пространственной аномалии, как Люпина тут же оглушил магический луч, прилетевший со спины. Не дав оборотню свалиться на мостовую, Тонкс с неженской силой подхватила того за шею, а затем трансфигурировала в невзрачную фигурку волка и небрежно запихнула в карман мантии. Обернувшись к настоящему жениху и дождавшись, когда Грюм подойдёт ближе, она с улыбкой потянулась к любимому за поцелуем.
Как оказалось, тот уже успел организовать предстоящее торжество. Аластор всё так
Перед тем как войти в зал, в котором будет проходить свадьба, любимый вручил ей гигантскую подарочную коробку. Внутри оказалось просто великолепное свадебное платье, дорогие украшения и элегантные туфельки на высоких каблуках. Не успела она спросить, где можно примерить подарок, как Аластор тут же распахнул перед ней двери в комнату, а там, оказывается, уже ждали четыре женщины, нанятые, чтобы помочь ей переодеться.
О шотландских свадебных обычаях Тонкс ничего не знала, а заранее прочитать поленилась. Поэтому, когда их с Аластором, таких красивых и нарядных, на входе в зал для предстоящей церемонии облили смесью из сажи, патоки, муки и перьев, она едва не швырнула «Адское пламя» в довольные морды родственников Грюма.
О Мерлин, каких нечеловеческих усилий ей стоило сохранить спокойствие в тот момент, знали, наверное, только основатели Хогвартса. Её прекрасное белое платье, подаренное любимым, превратилось в нечто ужасное и грязное, как и элегантная причёска, которую женщины-помощницы умудрились соорудить из её коротких розовых волос.
— Аластор, я тебя сейчас убью. Нет, я всех сейчас убью! — прорычала она на ухо жениху.
Впрочем, Тонкс немного утешило то, что Грюм в своей ужасной клетчатой юбке выглядел гораздо смешнее, чем она. Это почти заставило Нимфадору истерично расхохотаться. Будущий муж тоже улыбнулся ей во весь рот и подмигнул, мол, не переживай, так надо.
— Свершилось! Злые духи покинули молодожёнов! — гулким басом прогудел какой-то волшебник в рясе священнослужителя. Этот тип оказался лишь немного меньше ростом хорошо знакомого ей Хагрида, и Нимфадора даже подумала мельком, что тот, возможно, дальний родственник школьному леснику.
— Orcadian Cog! — зашумели собравшиеся в зале. — Внесите скорее чашу!
— А я, согласно древним обычаям, предлагаю невесте первой испить наш ритуальный напиток! — прогудел местный священник-маг.
Двое волшебников в национальной шотландской одежде немедленно подтащили к Нимфадоре какой-то подозрительный котёл. Её чуткий нос метаморфа мгновенно распознал состав напитка, который оказался смесью эля, джина, бренди и виски, сдобренной вересковым мёдом, жгучим перцем и ещё какими-то волшебными ингредиентами. От огромного котла настолько сильно ощущался аромат магии, будто подозрительная ёмкость была наполнена не ядрёным шотландским пойлом, а настоящим «Феликс Фелицис», сваренным мастером-зельеваром в порыве безумного вдохновения.
Едва она осторожно сделала пару глоточков, как зал немедленно разразился довольными криками и пожеланиями счастья молодым. Следом котёл передали Грюму, а когда тот тоже выпил, волшебники понесли ритуальную чашу дальше, ко всем гостям по очереди.
Традиционный свадебный напиток ударил ей в голову не хуже, чем веселящее зелье. Оказывается, их одежду уже успели незаметно почистить с помощью
Встречаемые аплодисментами и добрыми пожеланиями, Тонкс и Грюм уже через минуту очутились во главе самого большого стола. Все блюда перед ними пахли настолько изумительно, что Нимфадора даже украдкой облизнулась и потёрла руки под столом, не в силах определиться, с чего начать пиршество. Благо метаболизм метаморфа позволял вовсю наслаждаться едой и не думать о последствиях.
Через час, когда все немного наелись, наступило время традиционных танцев. Окончательно расслабившаяся Нимфадора кружила по залу с Аластором и была счастлива.
Её радость немного подпортил странный разговор с настолько старой женщиной, что казалось, та сейчас рассыплется невесомым пеплом. Однако муж вёл себя с древней ведьмой крайне почтительно, и Нимфадора решила следовать его примеру, чтобы не оскорбить ненароком какие-нибудь местные традиции. Язык, на котором говорила непонятная колдунья, был Нимфадоре не знаком, а грубый голос показался немного пугающим.
— Королевская кровь течёт в ней, да… И магия хорошо ощущается, — проскрипела древняя ведьма на гэльском языке, осматривая Тонкс как породистую кобылку. — Красивая дурочка, и родовые дары в её крови вижу, сильные. Ваш сын будет волшебником, а не мерзким полусквибом, как отец её, грязнокровка. Ты молодец, Мутиг, что поймал эту птичку в ловушку. Хорошая добыча для чародея, идущего путём Локи. Надеюсь, есть мать у твоей жены, чтобы вырастить вашего ребёнка? Мне жаль, но вижу я в этой ауре печать смерти, такую же точно, как и у тебя. Думаю, Моргана-заступница даст твоей жене время, чтобы родить сына, а потом она отправится в котёл перерождений следом за тобой. Вероятно, хе-хе, ты перестарался, когда привязывал её к себе зельями. Желаю твоему сыну достойной судьбы и… прощай!
А потом старая перечница просто исчезла, и Нимфадоре даже показалось, что ведьму никто из гостей не заметил, кроме неё и Аластора. Не было ни хлопка аппарации, ни открывшегося портала. Стоило моргнуть, как та пропала. Нимфадора встревоженно спросила мужа, о чём говорила странная старуха. Аластор ответил с улыбкой, но как-то неискренне.
По словам мужа, у них в магической Шотландии существует древняя традиция: во время свадьбы молодым парам говорят добрые слова. Вот и эта почтенная волшебница пожелала счастья их будущему сыну на своём родном диалекте. Нимфадора кивнула, удовлетворённая ответом, но в её груди шелохнулось какое-то неприятное чувство. Вот только в следующий миг к ним подошёл другой гость и в качестве подарка выложил прямо перед ними на стол огромного копчёного лосося.
— Свежий Сальмо Салар роду Мутигов от рода Огилви, — прогудел крепкий кряжистый маг с обветренным красным лицом. — Пусть золото течёт в кладовую вашей семьи, как жир с этого лосося!
Дальше поздравления от гостей полились сплошным потоком. Чаще дарили что-то полезное, но иногда смешное, как тот первый лосось в самом начале. Опять же согласно традициям, в конце череды поздравлений они должны были тоже что-то сказать друг другу.
Нимфадора первой поднялась со стула, чтобы выплеснуть из своего сердца всё, что она чувствовала в этот незабываемый день: